Минимизировать налоговые платежи в Европе станет труднее

В 2021 г. европейские налоговые юристы и консультанты будут обязаны направлять описание налоговых схем своих клиентов в контролирующие органы в рамках так называемого механизма DAC 6. Кроме того, вступят в действие новые правила по борьбе с отмыванием доходов 6 AML, которые предусматривают, в частности, конфискацию доходов, источник происхождения которых неясен. «Решения Еврокомиссии последних лет обязывают бизнес быть абсолютно прозрачным, допускают конфискацию неподтвержденных доходов и принципиально ужесточают подходы к налоговому администрированию», – констатирует руководитель налоговой практики юридической фирмы «Клифф» Наталья Кордюкова.

Под ударом оказываются не только международные корпоративные структуры с сомнительным происхождением активов, но и трасты. «Согласно новым требованиям, страны – участницы ЕС создают открытые реестры бенефициаров трастов, доступ к которым будут иметь не только компетентные европейские органы, но и третьи лица, обладающие «законным интересом», – например, потенциальные кредиторы учредителя или бенефициара», – отмечает юрист практики «Международное право и налоги» юридической компании «Лемчик, Крупский и партнеры» Илья Горшков.

Большинство стран – низконалоговых юрисдикций отчаянно сопротивлялись внедрению таких правил и затягивали принятие соответствующих законопроектов. Кипр, Мальта под давлением ЕС начали вводить не свойственные им ранее инструменты, например, налог у источника на выплаты, местные правила КИК и так далее, — поясняет партнер практики международного налогообложения PwC в России Михаил Филинов. — В значительной степени, эти страны – посредники. И они свой посреднический бизнес ухудшают не потому, что хотят, а потому что от них требует общество и конкретные институты, например, ЕС».

В Швейцарии уже вступила в силу корпоративная налоговая реформа, в соответствии с которой льготные режимы, которые применялись ранее, были отменены, рассказывает партнер КПМГ в России и СНГ Александр Токарев. Планируется, что там негативный эффект от реформы будет сглажен снижением кантональных налоговых ставок и других инструментов.

Ключевой вопрос, которым задаются сейчас налоговые органы, – насколько фактический функционал торговых компаний, внутригрупповых казначейских центров, холдингов и компаний, зарегистрированных в низконалоговых зонах, соответствует объемам прибыли, которую они освобождают от налогообложения, отмечает партнер налоговой практики МЭФ PKF Геннадий Тимоничев. Налоговики руководствуются принципом «кто не работает, тот не получает прибыль», что существенно повышает риски использования европейских офшоров для налоговых целей. «Последние несколько лет очевиден тренд на ограничение льгот по международным соглашениям и обложению доходов у источника при выплате их в другую страну, – отмечает Кордюкова. – Даже Кипр, традиционно свободно перечислявший через себя средства в любую точку мира, сейчас поднимает вопрос о возможности обложения у себя выплат в офшоры, если они включены в черный список ЕС».

Но и за пределами Евросоюза условия пребывания в офшорах ужесточаются. В Сингапуре планируют создать реестр конечных бенефициаров, об аналогичных намерениях заявляют и в других юрисдикциях. В большинстве традиционных офшоров вводятся требования сабстенса, т. е. обязательности фактического присутствия компании по месту юридической регистрации. В результате владельцы компания вынуждены тратить деньги на содержание дополнительного офиса. «Еще в 2019 г. владельцы компаний, зарегистрированных на Британских Виргинских островах, в Белизе, Панаме, на Каймановых островах, начали переезжать в более лояльные юрисдикции, опасаясь штрафов за нарушение требований сабстенса, – говорит Горшков. – В 2020 г. эта тенденция продолжилась. Многие бенефициары обратили свой взор на юрисдикции, где требования о сабстенсе отсутствуют или являются более лояльными, как, например, на Маршалловых и Сейшельских островах».

Кроме того, российские налоговые органы и их иностранные коллеги достигли значительных успехов в деле обмена информацией, что сводит к нулю все попытки спрятаться. «Место регистрации компании выглядит все менее значимым фактором для определения налоговых обязательств компании, поскольку растущая информационная прозрачность позволяет все меньшими усилиями отследить место фактического управления компанией и оспорить факт ее налогового резидентства по месту регистрации», – констатирует Тимоничев. Налоговые органы последовательно создают условия, в которых компаниям становится бессмысленным мигрировать в надежде снизить налоги или получить преференции по праву регистрации.