Российская промышленность погрузилась в депрессию

В апреле российская промышленность в полной мере почувствовала «холодное дыхание» вирусного кризиса и последствия борьбы властей против него – спрос рухнул в масштабах, сопоставимых с кризисом 2008 г., показал опрос промышленных предприятий, проведенный Институтом экономической политики им. Гайдара. Если в 2008 г. компании фиксировали снижение спроса с сентября и за несколько месяцев оно достигло пика в 60 пунктов (при отсутствии резкого роста или сокращения спроса показатель равен нулю), в 2020 г. только за апрель индекс снизился до 45 пунктов. Ожидаемое снижение спроса может превзойти его сокращение в кризис 2008–2009 гг., предупреждает заведующий лабораторией конъюнктурных опросов Института Гайдара Сергей Цухло.

Следом начнет падать и выпуск промышленной продукции, показал опрос. Опрошенные предприятия уже фиксируют падение производства – их оценка выпуска за апрель снизилась на 50 пунктов. В кризис 2008 г. показатель упал до 60 пунктов только за три месяца. По данным Росстата, в марте российская промышленность избежала спада – промышленное производство выросло на 0,3% в годовом выражении, но индустрию поддержал ажиотажный спрос на продукты и товары первой необходимости. Например, производство гречки выросло сразу на 41%, а фармацевтической продукции – на 64%. Но основное падение придется на апрель–май, предупреждал директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики Георгий Остапкович.

Сами предприятия пока оценивают свое финансовое положение как «хорошее» и «удовлетворительное» (такие оценки преобладают над «плохое» и «крайне плохое»). Но ждут его ухудшения в будущем – так сильно ожидания предпринимателей не падали никогда. «Ни такого перепада, ни такого результата опросы до сих пор не регистрировали», – признает Цухло. С ухудшением ожиданий бизнес начал откладывать инвестиции. Баланс инвестиционных намерений в апреле снизился на 40 пунктов и уже превзошел худшую точку кризиса 2015-2016 гг., когда инвестиционный оптимизм снижался из-за санкций.

Рекордно выросло и число компаний, сообщивших о сокращении персонала. Такого роста темпов изменения фактической численности работников также никогда не наблюдалось, отмечает Цухло. В 2008 г. для такого провала оценок предпринимателей потребовалось полгода. Правда, масштабы увольнений, вероятно, снизятся в мае – июне, хотя с учетом снижения спроса и выпуска столько сотрудников компаниям вряд ли понадобится. Дефицит кадров, который фиксировали опросы Института, сменился их избытком. О недостатке кадров сообщили только 6% предприятий – это минимум со времен дефолта 1998 г., свидетельствует опрос.

Настолько негативные результаты не удивительны, говорит замдиректора института Центра развития Высшей школы экономики Валерий Миронов. Ежедневный экономический стресс-индекс, который рассчитывает Центр развития, давно находится на уровне 0,4–0,5, что говорит о предрецессионной стадии. «Все кризисы начинались с такого значения», – предупреждает Миронов.

Но на рынке труда пока не такая катастрофическая ситуация, как показывает опрос. Его данные говорят о намерениях предприятий, то есть отражают панические настроения руководителей предприятий, говорит замдиректора Центра трудовых исследований Высшей школы экономики Ростислав Капелюшников. Такие настроения были и в кризис 2008–2009 гг., и это обнадеживающий признак, поскольку никакого катастрофического прироста безработицы и падения занятости тогда не было, говорит он. Российский рынок труда специфичен, работодатели не любят увольнять работников, предпочитая снижать зарплату или сокращать продолжительность рабочего времени, напоминает Капелюшников. Есть надежда, что и в этот кризис они поступят так же, добавляет он. Кроме того, опасность исходит не от крупных предприятий, а от малых и средних, которые могут просто закрыться, но сколько их будет, предсказать сейчас невозможно, все прогнозы об этом сейчас – не более, чем гадание на кофейной гуще, подчеркивает он.