Конституционный суд уточнил права налоговиков в делах о банкротстве

Конституционный суд (КС) отказал налоговой службе во взыскании расходов с экс-директора обанкротившейся компании за пределами процедуры банкротства.

В 2009 г. Арбитражный суд Республики Мордовия по заявлению налоговиков признал ООО ССК «СМУ-1» из Саранска банкротом, открыл конкурсное производство и назначил арбитражного управляющего. Но по итогам процедуры банкротства имущества компании не хватило, чтобы выплатить ему вознаграждение. Управляющий через суд добился возмещения от налоговой инспекции, которая инициировала банкротство. После этого налоговики обратились в суд, чтобы взыскать убытки с бывшего директора компании-банкрота Виктора Нужина. Суды их поддержали, хотя по закону о банкротстве в случае нехватки имущества для расчетов с управляющим их должен компенсировать первый заявитель по делу (в этом деле это налоговая служба).

Проиграв во всех инстанциях, Нужин обратился в Конституционный суд, чтобы оспорить положения закона о банкротстве, Гражданского и Налогового кодексов как не соответствующие Конституции. КС встал на сторону экс-менеджера и направил его дело на новое рассмотрение, говорится в сообщении на сайте КС. Суд указал, что расходы на процедуру банкротства и выплаты управляющему возмещаются за счет имущества должника, но если его нет или денег не хватает, то затраты должен погасить заявитель (в этом деле – налоговики). «Факт замещения должности руководителя должника не свидетельствует о его виновности, а возникновение у уполномоченного органа расходов не должно автоматически признаваться следствием действий этого руководителя», – говорится в сообщении КС.

Банкротство – сложный, ресурсоемкий процесс, который нельзя иниицировать лишь формально; налоговики вполне могут «не подавать заявление о банкротстве, если это повлечет лишь напрасные расходы», считает КС. В оценке имущества банкрота должны участвовать не только заявитель, но также суд и управляющий, что «предотвращает возникновение убытков, в том числе и из бюджета». «Соответственно, возложение этих убытков в полном объеме только на руководителя должника не отвечало бы критериям справедливости и соразмерности», – резюмирует КС.

Конституционный суд подтвердил право кредиторов, в том числе ФНС, на взыскание убытков после завершения банкротства в виде судебных расходов, возникших из-за неправомерных действий менеджмента должника, говорит собеседник «Ведомостей», участвовавший в процессе. Но суд не согласился с тем, что в деле заявителя убытки взыскали за сам статус руководителя автоматически, не доказав связь между его действиями и возникновением убытков, продолжает он.

ФНС запретила инспекциям подавать заявления по делам, где изначально недостаточно имущества, за счет которого можно покрыть расходы по делу, говорит собеседник «Ведомостей». Таких дел единицы: например, если на стадии подачи заявления неочевидны точный состав и стоимость активов должника или если отраженных на балансе средств на самом деле не оказалось. Для таких уникальных дел Конституционный суд и предписал разобраться, из-за кого возникли расходы, продолжает он, при этом он не исключил, что убытки можно возложить на руководителя, если они связаны лишь с его действиями.

Конституционный суд не побоялся встать на сторону бизнеса в споре с налоговым органом, что для сегодняшней судебной практики большая редкость, сказал «Ведомостям» управляющий партнер адвокатского бюро «Павел Хлюстов и партнеры» Павел Хлюстов. «Раньше часть судов поддерживала требования налоговой о взыскании с руководителя должника, другие суды считали такие иски попыткой обойти специальные нормы закона о банкротстве. Но теперь КС поставил точку в этом вопросе, а аналогичные попытки ФНС переложить свои судебные расходы в деле о банкротстве на руководителя должника будут обречены на провал», – категоричен Хлюстов.

В законе о банкротстве есть специальная норма, позволяющая привлекать руководителя к субсидиарной ответственности, если он своевременно не идет в суд с заявлением о банкротстве компании. «Но в деле Нужина налоговики пошли напрямую к директору, то есть фактически попыталась за пределами процедуры банкротства разрешить вопрос о его виновности в банкротстве компании», – поясняет Хлюстов.

Усиление личной ответственности руководителей и бенефициаров компаний-банкротов началось в 2013 г. после принятия поправок в закон о банкротстве. Руководителей стали привлекать к субсидиарной ответственности по долгам компаний, если удавалось доказать, что их действия или бездействие вредят кредиторам. Начиная с 2015 г. начала складываться негативная судебная практика, в том числе на уровне высших судебных инстанций. Конституционный суд в конце 2017 г. узаконил возможность взыскания долгов по налогам компаний-банкротов с бывших работников, например директора или главного бухгалтера, если с их помощью компания уклонялась от налогов.

При участии Елизаветы Базановой