Государство помогло юридическому рынку заработать

Налоговую практику юристы называют одной из наиболее динамично развивающихся в последние годы. И обязаны они этим государству, которое создало большой спрос на налоговые проекты нескончаемым потоком поправок в законодательство.

В 2017–2018 гг. воплотились в жизнь риски, которые предприниматели еще пару лет назад назвали бы преувеличенными. Федеральной налоговой службе (ФНС) удалось добиться прямого запрета в Налоговом кодексе сделок, заключенных для ухода от налогов (см. статью на стр. В4), и усилить контроль за банкротами. Был введен, а затем отменен налог на движимое имущество, появилась новая инвестиционная льгота, ужесточены правила возврата НДС при получении субсидии, уточнен закон о контролируемых иностранных компаниях. И наконец – с 2019 г. повышается НДС с 18 до 20%.

Так же быстро, как и внешние условия ведения бизнеса, менялись и правила международного налогообложения. В 2017 г. власти решили воспользоваться ужесточением санкций: провели очередную амнистию капитала и продлили льготный порядок ликвидации активов за границей. Была закреплена договоренность более чем с 80 странами об автоматическом обмене налоговой информацией. А в России появился свой офшор для бизнеса, рискующего попасть или уже попавшего под санкции: специальные административные районы (САР) созданы в Калининграде и на Дальнем Востоке.

На чем зарабатывают юристы

Проблемы, которые такие изменения создают для бизнеса, монетизировались в пользу консультантов. Деофшоризацию, изменение налогового планирования и администрирования опрошенные «Ведомостями» юрфирмы ставят на первое место среди законодательных изменений, повлиявших на их бизнес, – количество клиентов и проектов существенно увеличилось. Практика выросла примерно на 15%, говорит партнер KPMG Анна Воронкова. Число обращений растет кратно, поддерживает партнер Bryan Cave Leighton Paisner Евгений Тимофеев, среди клиентов и частные лица, и бизнес – в основном средний и крупный.

Налоговое структурирование, ликвидация активов за рубежом стали приносить существенную часть дохода, компенсировав сокращение доходов от налоговых споров, рассказывает руководитель налоговой практики «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Сергей Калинин.

Правила игры стремительно меняются, а вместе с ними и стратегия бизнеса. Много запросов, как упростить схемы владения активами, говорит Тимофеев: налоговики атакуют любые сложные зарубежные структуры – проще их перестроить, чем доказывать в суде, что они созданы не для ухода от налогов. Холдинги сокращают прибыль контролируемых иностранных компаний (КИК), избавляются от лишних структур, погашают внутригрупповые долги, в том числе чтобы не накапливать бумажный доход. Спрос на такой аудит колоссальный, рассказывает банкир из private banking. Если пять лет назад клиенты спрашивали, как завести российские активы под иностранную структуру, то теперь – как упростить старые схемы, единодушны юристы. В новых проектах бизнес предпочитает и вовсе обойтись без иностранных структур или минимально использовать их. Особенно если в них участвуют в основном российские партнеры c госучастием, описывает тренд партнер налоговой практики Clifford Chance Александр Аничкин.

Возможности налоговиков атаковать годами работавшие схемы усилились в 2015 г., когда в Налоговом кодексе были закреплены правила фактического получателя дохода. Они запрещают претендовать на пониженные ставки, предусмотренные налоговыми соглашениями между странами, если получатель дохода отправляет его транзитом в офшор. Споров, является ли компания промежуточным звеном, очень много, подтверждает партнер EY Марина Белякова. Это самый простой путь для налоговиков, считает руководитель налоговой практики UFG Wealth Management Юрий Куликов: гораздо проще, чем администрировать КИК или доказывать российское резидентство иностранных компаний.

Но новая норма не заработала бы на практике, если бы российские налоговики не наладили обмен с зарубежными коллегами. Прежде бизнес мог не опасаться, что ФНС станет известна выстроенная за рубежом сложная схема – это были редкие, единичные случаи. Теперь же эти исключения стали правилом. В каждом втором случае сталкиваемся с тем, что у ФНС уже есть данные из-за рубежа, подтверждает Воронкова. Поражает, насколько исчерпывающую информацию получают налоговики, продолжает она: вплоть до подробной отчетности о движении денег по банковским счетам, первичных документов, актов с результатами допросов иностранных директоров. С учетом информации, которая была получена из-за рубежа за прошедшие три года (по запросам ФНС), во время проверок доначислено более 65 млрд руб., рассказывал в интервью «Ведомостям» руководитель ФНС Михаил Мишустин. Еще 24,6 млрд – налог на прибыль, полученный после корректировок бизнесом и выплаченный с прибыли КИК.

Но это был лишь первый этап – с началом автоматического обмена налоговой информацией риски вырастают в разы. Власти популярных офшоров – Британских Виргинских островов, Кайманов, Маврикия, Сейшелов – включили Россию в список юрисдикций, с которыми они согласились автоматически обмениваться данными. «Обмен начался. Не только по банковским, но и по любым финансовым счетам, договорам, которые предусматривают привлечение денег или других финансовых активов, хранение, управление и инвестирование в интересах клиента, – говорил Мишустин. – Процесс живой, и наши зарубежные партнеры регулярно досылают информацию. Данных очень много».

В зоне риска – российские владельцы пассивных компаний со счетами в банках стран, готовых обмениваться информацией с Россией. По стандарту ОЭСР это компании, больше 50% доходов которых составляют дивиденды, проценты и другие пассивные доходы, например компании с основным активом в виде инвестиционного портфеля. Даже если компания спрятана в юрисдикции, не сотрудничающей с Россией, налоговики все равно могут узнать о ней – через банки стран, согласившихся на обмен. Ликвидация КИК тоже не всегда поможет скрыть информацию о ней. Если счет был закрыт только в 2017 г., информация о нем все равно может попасть к налоговикам, объясняет Калинин: они получат только базовую информацию по счету, но по ней можно увидеть, что компания регулярно получала доход.

Бизнес долго недооценивал угрозу. И лишь в конце 2017 г., когда ОЭСР опубликовала список стран, готовых направлять информацию в Россию, все окончательно поверили в автоматический обмен, вспоминает Куликов. Клиенты обращаются с двумя типами запросов: техническими – какую информацию нужно предоставить, чтобы не столкнуться с претензиями банков и налоговиков, и сложными правовыми, рассказывает старший юрист Herberth Smith Freehills Сергей Еремин, например, как сделать так, чтобы ФНС получала только «комфортную для клиента» информацию о трасте. Первыми вопросами занимаются в основном консультанты большой четверки, а остальными – юридические фирмы, говорит Еремин. Многие обращаются за консультациями, подтверждает Воронкова: какой информации обмен не коснется, как провести реструктуризацию активов, чтобы избавиться от пассивных компаний и старых счетов. Есть и те, кто больше не готов содержать большие и сложные структуры, рассказывает Белякова, многие поняли, что мир становится прозрачнее и проще раскрыться, чем увеличивать расходы на то, чтобы скрыться.

Впрочем, навстречу потоку клиентов, желающих перевести активы в Россию, движется и другой поток – тех, кто хочет вывести их из России. Сейчас клиенты-физлица приходят в основном с запросами, как сменить резидентство и перевести бизнес за рубеж, рассказывает банкир из private banking. Услуги по выбору стран, куда лучше перенести центр жизненных интересов (бизнес, семья, работа), чтобы стать их резидентами, все более популярны, подтверждает юрист крупной аудиторской компании. Те, кто уезжает, напуганы политическими факторами, раскрытием информации, перечисляет банкир из private banking. Почти половина из 50 крупнейших банков, занимающихся private banking, признали, что большая часть их состоятельных клиентов отказалась или раздумывает об отказе от российского налогового резидентства, показал опрос брокера недвижимости Tranio и британской компании Adam Smith Conferences. Самыми популярными для получения паспорта в обмен на инвестиции они назвали Кипр и Мальту – соответственно 41 и 24% респондентов, сообщал РБК. А те, кто уже переехал, думают, как передать по наследству свой бизнес за рубежом. Состоятельные семьи и их офисы стали чаще обращаться с вопросами о правилах наследования, налоговом и семейном законодательстве в странах ЕС, говорит старший юрист Baker McKenzie Артем Торопов.

Поддерживает спрос и продление амнистии капитала – предвыборный подарок президента Владимира Путина. Она проходит «лучше, чем первая волна, намного», рассказывал Мишустин. Карты для властей легли идеально: с одной стороны, бизнес напугало расширение санкций США, с другой – автоматический обмен налоговой информацией. Он увеличил спрос на амнистию, безналоговую ликвидацию офшорных компаний и трастов, подтверждает Торопов. Правда, заработать на этом международным юрфирмам не удается, считает Еремин, на этот раз амнистией в основном воспользовался средний и малый бизнес. Есть рост числа запросов, но не ажиотажный, согласен Тимофеев, все, кто хотел из крупных клиентов, воспользовались прошлой амнистией.

Обрусевшие иностранцы

Начав борьбу с офшорами, российские власти пришли в итоге к выводу о необходимости обзавестись своими собственными. Ими стали специальные административные районы на о. Октябрьский в Калининграде и о. Русский во Владивостоке. Стать их резидентами могут только зарегистрированные за рубежом компании. Они должны инвестировать в России минимум 50 млн руб. за полгода после регистрации. Взамен им обещаны низкие налоговые ставки и смягчение контроля. Получить доступ к информации о бенефициарах резидентов САР смогут только управляющая САР компания, контролирующие органы и суды. Переехавшей компании не придется платить ни налог с прибыли от продажи активов, ни налог с дивидендов от «дочек». Если она сама выплачивает дивиденды, ее бенефициар заплатит с них всего 5%.

Пока САР воспользовалась одна компания – «Финвижн холдингс» (основной акционер банка «Восточный», бенефициар – Артем Аветисян), она переехала с о. Кипр на о. Русский в санаторий-профилакторий «Белый лебедь» (данные ЕГРЮЛа). Переговоры о переезде ведут еще четыре компании, говорил федеральный чиновник, запросов много. Переезд планировали UC Rusal и En+ Holding (принадлежат En+): их советы директоров в середине августа поручили менеджменту подготовить подробный план переезда с о. Джерси и Кипра. Бизнес много вопросов задает про САРы, рассматривая их как один из вариантов возврата бизнеса в Россию, говорит Белякова. Но пока клиенты скорее присматриваются и оценивают возможности нового режима, считает Воронкова. Для массового переезда в новые зоны недостаточно льгот, единодушны юристы.

Зато есть специфические вопросы – многие клиенты из банковского сектора опасаются, что переезд их должников в САР лишит их залогов, знает Еремин: обеспечение, как правило, тесно связано с применимым правом и местом разрешения споров. Клиентов беспокоит, что вместо заложенных кипрских акций, регулируемых кипрским правом и подчиненных соглашению акционеров по английскому праву с арбитражной оговоркой, банк столкнется с российскими судами и непонятным правовым режимом, рассказывает Еремин. Основной запрос – как застраховаться от таких рисков, пока должники не воспользовались возможностью переезда. Ранее письмо с предложением защитить компании от кредиторов, недовольных сменой юрисдикции заемщиков, премьеру Дмитрию Медведеву писал министр экономического развития Максим Орешкин. Представитель Минэкономразвития не ответил на запрос «Ведомостей».

Впрочем, далеко не всегда на проектах, связанных с переводом активов в Россию, удается заработать внешним консультантам. Пока налоговики учились вскрывать зарубежные структуры, научились реструктуризации и сами клиенты. Налоговые подразделения компаний многие работы уже делают самостоятельно, однако интерес к экспертной поддержке по новым налоговым правилам традиционно высок, рассказывает Белякова. В основном могут обойтись без консультантов холдинги с сетью зарубежных структур, говорит сотрудник крупной международной компании: «Когда в России только появилось законодательство о КИК, была нужна помощь консультантов, но теперь можем готовить отчетность своими силами».

Да и сам всплеск международной налоговой практики временный, признают многие юристы: он спровоцирован деофшоризацией и сойдет на нет по мере отказа бизнеса от зарубежных структур. Со временем запросов клиентов по международному налогообложению может стать меньше, допускает Аничкин. Зато будет больше работы по предотвращению возможных претензий налоговиков и предварительному анализу структуры бизнеса, заключает он.