Российский юридический рынок восстанавливается, фиксирует рейтинг Chambers Europe

Проектов много, мощности загружены и даже перегружены, довольны юристы, и меньше работы не будет, уверены они, – в ближайшее время. Более отдаленные перспективы туманны, как и экономики в целом. «Надеемся на лучшее, но готовимся к стагнации», – таков долгосрочный прогноз партнера «Хренов и партнеры» Александра Хренова. Когда начнется новый политический цикл, тогда и станет ясно, что впереди, «ибо у нас политика определяет экономику, а не наоборот», отмечает управляющий партнер КИАП Андрей Корельский.

Бизнес клиентов развивается вяло, зато они много конфликтуют, описывают ситуацию юристы, инвестиции растут медленно и часто подменяются перекладыванием активов из одного кармана в другой. А государство и госсектор, оправдывая свою доминирующую роль в экономике, становятся ключевыми поставщиками проектов.

За последние годы юристы привыкли к неопределенности. Серьезного изменения в среднесрочной перспективе не ожидается – рынок стабилизировался, но будет оставаться очень конкурентным, замечает управляющий партнер московского офиса Baker McKenzie и офисов в СНГ Сергей Войтишкин. Новый рейтинг российских юрфирм, представленный в Chambers Europe, это отражает.

Позиционная борьба

Рейтинг Chambers продолжает все шире охватывать отечественный рынок. Всего в нем представлено 87 фирм (с учетом региональных и Санкт-Петербурга – 116) – 28 иностранных и 59 российских.

Граница, разделяющая рынок между международными и российскими фирмами, сохраняется. Отечественные игроки хотя и усиливают свои позиции, но все еще уступают иностранным конкурентам: в рейтинге они упомянуты 118 и 164 раза соответственно (без учета региональных). 59 российских фирм удостоились 20 мест в первых эшелонах рейтинга, в то время как 29 иностранных – 36 мест. Более 5 раз упомянуты четыре российские фирмы (включая российско-британскую GBLP), среди международных – 12 таких фирм. Но позиции иностранцев несколько ослабели – год назад они занимали 180 строчек в разных практиках. Ключевой фактор, который сдерживает инвестиции иностранцев, – международная политика, играющая все более существенную роль, говорит партнер White & Case Андрей Донцов.

Длительный спад в секторе корпоративного кредита привел к сокращению числа фирм в банковской и финансовой практике рейтинга: его покинули некоторые международные юрфирмы (ILF), а российские конкуренты их места не заняли (в нем по-прежнему «Алруд» и GBLP). Не удалось национальным игрокам увеличить свое присутствие и на рынках капитала – это все те же «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры», Lecap и «Линия права».

Сохранил свой состав первый эшелон юрфирм в секторе крупнейших M&A. В этой практике доминирование иностранцев все так же очевидно, и все теми же именами представлен отечественный рынок – «Алруд», «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» и GBLP. В среднем сегменте по-прежнему россияне.

Заметные изменения произошли в секторе локальных судебных споров – его также разделили на крупные и средние процессы, и число фирм в нем выросло с 22 до 27 (11 и 16 соответственно). Разделилась и другая активно развивающаяся в кризис практика – банкротство и реструктуризация: в ней выделено судебное направление. В первой части из российских юрфирм в рейтинге остался лишь «Алруд», зато в судебной доминируют отечественные игроки.

Государство им поможет

Два кризиса в экономике России меньше чем за 10 лет нанесли серьезный удар по ее юридическому рынку – в первую очередь пострадали практики, связанные с развитием бизнеса клиентов, – слияниями и поглощениями (M&A), привлечением капитала и инвестиций. Зарабатывали юристы все больше на проблемах – судебных процессах, банкротствах, попытке вывести капитал из-под удара властей, российских или иностранных.

Впрочем, по мере стабилизации экономики корпоративные практики стали восстанавливаться последние два года. А с ними и доходы юристов, показывает опрос «Ведомостей». У GBLP (с апреля – Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) было небольшое падение выручки в 2014 г., а с конца ­2016-го – рост. Итоги 2017 г. лучше, чем ожидали, замечает Хренов: выручка увеличилась на 27%, но отчасти из-за завершения проектов, начатых в 2016 г., а если учитывать проекты только 2017 г., их число незначительно снизилось. Выручка «Кульков, Колотилов и партнеры» выросла примерно на 25%. А вот прибыль растет гораздо медленнее, замечает управляющий партнер фирмы Максим Кульков: число сложных проектов увеличивается, но стоимость услуг почти не поднимается из-за сокращения бюджетов клиентов и усиления ценовой конкуренции. У Baker McKenzie в России выручка осталась на том же уровне.

Со стабилизацией экономики на треть увеличилась доля нормальных, не «стрессовых» M&A, а общее число проектов в этой сфере – вдвое, указывает партнер «Инфралекса» Артем Кукин. Растет активность в M&A, финансовой практике, по недвижимости, в регуляторной сфере, фиксирует управляющий партнер Debevoise & Plimpton Алан Карташкин. 2017 и 2016 гг. были самыми успешными в основных «транзакционных» практиках (M&A, коммерческие сделки и др.), как и в налоговой практике, отмечает управляющий партнер DLA Piper в России и СНГ Константин Лузиньян-Рижинашвили. «Снова видим рост спроса со стороны крупных международных компаний», – комментирует управляющий партнер GBLP Андрей Гольцблат. Каким бы ни был кризис, высшая лига всегда хорошо работает, рассуждает Донцов: «Как мне ответил один банкир – слово «кризис» придумали неудачники». Есть локальные сделки на рынке M&A, в том числе с участием иностранцев, растет рынок займов, перечисляет он, рынок вернулся к норме до 2000-х гг., когда еще не началась мода на Россию.

Продолжение восстановления M&А с иностранными инвестициями – один из ключевых трендов на российском рынке, пишут авторы рейтинга Chambers. По данным Dealogic, в 2016 и 2017 гг. стоимость локальных сделок составила $46,2 млрд – более чем на $10 млрд меньше, чем в предыдущие два года. Но выросла активность иностранных покупателей – до $29,5 млрд с $11 млрд (на этот период пришлась приватизация «Роснефти»). Растут и размещения облигаций: по данным Dealogic, в 2017 г. – до $50,1 млрд с $45,1 млрд (число снизилось до 178 со 188). Впрочем, это все еще вдвое меньше, чем в пиковый 2013 год, после которого размещения рухнули втрое. Сумма выросла за счет еврооблигаций – с $15,3 млрд до $27,1 млрд, локальные же размещения даже немного снизились.

В пятерке лидеров консультантов на рынке M&A по сумме – Linklaters, Herberth Smith Freehills, Latham & Watkins, CMS, Morgan Lewis & Bockius, а по числу сделок – Herberth Smith Freehills, DLA Piper, White & Case, «Алруд» и Skadden Arps Slate Meagher & Flom, следует из данных Mergermarket (не учитывает часть сделок, в частности, с недвижимостью).

Появление в российском праве используемых в мире механизмов M&А увеличило и спрос на услуги российских фирм. Но пока не хватает наработанной практики, указывают авторы рейтинга Chambers, и бизнес все еще предпочитает английское право и иностранные арбитражи.

Подогревают M&A и санкционные риски, констатируют юристы. Часть клиентов хотели бы приобрести в России активы, другие – оперативно их продать и зафиксировать прибыль, отмечает Гольцблат. Но много активов с российскими бенефициарами перекладывается из одного кармана в другой, хотя это тоже M&A и здесь может потребоваться финансирование, реструктуризация, налоговое планирование, говорит управляющий партнер Hogan Lovells Оксана Балаян. Из-за роста налоговых проектов Dentons наняла в 2017 г. около 20 специалистов в этой области, рассказывает управляющий партнер фирмы в России Флориан Шнайдер.

Новые проекты продолжает приносить развитие технологий (см. также статью на стр. В7). Самым быстрорастущим направлением Лузиньян-Рижинашвили называет практику венчурного капитала. Новые направления – финтех-услуги, консультирование по блокчейну и ICO – дали дополнительный рост проектов, говорит партнер Debevoise & Plimpton Алена Кучер.

Многие по-прежнему делают ключевую ставку на конфликтные практики. Судебная, банкротная и уголовно-правовая практики продолжают приносить основную часть доходов, отмечает Корельский. А GBLP сместила фокус с уголовно-правовой тематики в международно-арбитражную и гражданско-правовую плоскость, рассказывает Гольцблат. Фирма развивает направление трансграничных споров, говорит он: «Пошли очень серьезные арбитражные дела, которые приносят деньги, они часто дороже обычных судебных дел в России, интереснее».

Добавляет юристам работы и переток капитала из-за санкций: проверка клиентов, риски срыва контрактов, включение в договоры санкционных оговорок. Самим юристам приходится выбирать клиентов, чтобы не нарушить санкции. Иногда участники рынка полностью отказываются от поддержки клиентов под санкциями по отдельным вопросам, констатирует партнер Deloitte Юлия Орлова.

Работы консультантам может подбросить государство, которое обещает стимулировать приток частных инвестиций, в том числе в инфраструктуру. Все это будет загружать многие практики юрфирм – корпоративную, налоговую, по недвижимости, банковскую, а в перспективе и судебную. В 2017 г. уже была запущена фабрика проектного финансирования на базе ВЭБа. Должна в этом году заработать и инфраструктурная ипотека, которая позволит более гибко структурировать проекты. В послании Федеральному собранию президент Владимир Путин пообещал потратить только на дороги около 11 трлн руб. за шесть лет. По расчетам аналитиков InfraOne, на рынке достаточно денег – в инфраструктуру может быть вложено почти 2 трлн руб. Но более 70% этих денег – квазигосударственные.

Свое будущее юристы оценивают осторожно. Прогнозы умеренно оптимистические, отмечает старший партнер CMS Леонид Зубарев. Поводы для беспокойства иностранным инвесторам дает и государство. В конце 2017 г. Минюст опубликовал концепцию регулирования юридического рынка, которая вводит адвокатскую монополию на большинство платных услуг. Из-за этого ILF придется менять схемы бизнеса в России – они не смогут работать через филиалы и представительства глобальной сети и им придется создавать в России отдельные фирмы.

Партнеры международных фирм согласны, что рынок нуждается в регулировании. Но проект концепции фактически запрещает деятельность ILF в России, указывает управляющий партнер Clifford Chance Виктория Борткевича. Нужно не ограничивать иностранные инвестиции и сохранить корпоративные формы ведения бизнеса, предлагает Войтишкин. Клиенты не смогут получать услуги по принципу одного окна, может вырасти стоимость услуг, отмечает Борткевича. Россия может лишиться статуса регионального центра по юридическому сопровождению бизнеса в странах СНГ, а также частично – Восточной Европы и Среднего Востока, добавляет Кучер. Запрет носит конфискационный характер в отношении российских инвестиций зарубежных юрфирм, считает партнер Herbert Smith Freehills Алексей Панич.

Российский же бизнес, напротив, реформу поддерживает. Она не влечет искусственного ограничения для ILF, комментирует руководитель арбитражной практики Vegas Lex Виктор Петров. Она не создает угрозы ILF, уверен и управляющий партнер «Пепеляев групп» Сергей Пепеляев. А вот партнер Saveliev, Batanov & Partners Сергей Савельев считает эту часть реформы вредной для рынка.

Но потребители видят в ней серьезные риски для себя. Концепция может нарушить интересы российских компаний, которые участвуют в крупных международных проектах, занимаются экспортом и привлекают иностранные инвестиции, предупреждает президент Объединения корпоративных юристов Александра Нестеренко в письме министру юстиции Александру Коновалову («Ведомости» ознакомились с копией). Целый сектор легальных юридических услуг будет вытеснен из России, а компаниям придется нести дополнительные расходы, приобретая те же услуги, но уже у юрфирм, работающих в других странах, ­отмечает она.