Минфин ждет почти 1 трлн рублей за три года от продажи госактивов

В 2017–2019 гг. Минфин ожидает получать от приватизации до 300 млрд руб. ежегодно, рассказал во вторник замминистра Алексей Моисеев (цитата по ТАСС). Уже получив 382 млрд руб. в этом году (в основном от продажи «Башнефти») и рассчитывая еще на 710 млрд от продажи «Роснефти», Минфин ожидал в проекте бюджета снижения доходов от приватизации: в 2017 г. – 138 млрд, а в 2018–2019 гг. – всего по 14 млрд руб.

Но еще при Алексее Улюкаеве Минэкономразвития начало готовить широкий план приватизации, объяснил Моисеев, – крупных госкомпаний и сотен мелких. Представители Минэкономразвития и Росимущества отказались раскрывать планы полностью. Сам Улюкаев говорил о приватизации в 2017 г. 25% минус 1 акция «Совкомфлота», 20% в портовом операторе НМТП, 11% ВТБ, а также о предложениях Минэкономразвития продать акции РЖД, Сбербанка, 8% «Алросы». Государство могло бы также продать еще 10% «Роснефти», снизив долю ниже контроля, говорил Улюкаев. С продажей ВТБ торопиться не следует, считает Моисеев: из-за санкций может быть большой дисконт.

Возможный рывок в приватизации Моисеев связал в том числе с назначением министром экономического развития Максима Орешкина. В Основных направлениях бюджетной политики (Орешкин – один из авторов) Минфин предлагал снижать госучастие в экономике, но в основном за счет отмены субсидий госкомпаниям и увеличения дивидендов. Орешкин и правда за ускоренную приватизацию, знает чиновник, позиция нынешнего руководства Росимущества кажется более осторожной. Минэкономразвития и Росимущество не стали это комментировать.

Прежний руководитель Росимущества Ольга Дергунова была против ускорения продаж при текущей конъюнктуре, новый руководитель Дмитрий Пристансков пока публично не говорил о своих взглядах. Но в проекте доклада Росимущества к заседанию Госсовета, который по заданию Росимущества готовили эксперты, предлагалось не спешить с продажами, а в первую очередь научиться вовлекать имущество в оборот, например через механизм ГЧП. Это пока только позиция экспертов, подчеркивает чиновник Росимущества.

Продавать небольшие активы у государства пока не получается: в этом году 90% аукционов не состоялось. Решения же по крупным активам зависят не столько от конъюнктуры и возможностей Росимущества, сколько от позиции президента и его окружения, рассуждает федеральный чиновник. В этом году президент решился на большую распродажу, но настоящей приватизацией ее назвать трудно, напоминает сотрудник инвестбанка: только 10,9% «Алросы» удалось удачно разместить на бирже. На «Башнефть» был спрос большой, но компанию решили продать «Роснефти», даже не пригласив других претендентов на аукцион. А главный претендент на 19,5% акций «Роснефти» пока сама «Роснефть».

У государства еще есть что продавать (см. врез). Но помощник президента Андрей Белоусов недавно был категоричен: «Смотрели и другие пакеты – все остается в повестке, но не в ближайшее время». Главный аргумент против продажи активов – риск продешевить, но цены могут потом не вырасти, а, наоборот, упасть, спорит чиновник Минфина: «Вероятность – 50/50». Главная причина – нежелание отдавать хорошие активы в частные руки, признает федеральный чиновник.

Белоусов говорил, что есть потенциал у продажи компаний поменьше, которые не входят в список стратегических. У государства много пакетов акций меньше 50%, от них надо избавляться – все равно оно реально не управляет ими, советует член экспертного совета при Росимуществе Юрий Берестнев: если сложно продать на аукционе, можно, хоть и дешевле, продать работникам предприятий. Но хорошие пакеты качественных компаний государство решится ускоренно продать лишь по «методу Сечина»: если их поглотят другие госкомпании, иронизирует эксперт, консультирующий правительство по приватизации.