«Приходит понимание необходимости решения экологических проблем»

Ухудшение состояния окружающей природной среды стало значимым фактором, сдерживающим экономическое развитие России. По имеющимся оценкам, ущерб от загрязнения окружающей среды достигает 4-6% ВВП. В чем здесь основные проблемы и как с ними бороться, в интервью «Ведомости.Экология» рассказал проректор РАНХиГС, директор Института финансов и устойчивого развития.

— Как вы в целом оцениваете экологическую повестку в стране на данный момент?

— Каждый день в новостях вижу сюжеты, связанные с лесными пожарами, и одно это обстоятельство мешает оценить ее положительно, как бы мне этого ни хотелось. У нас на самом деле в плане экологии проблемы по всему контуру – и в части борьбы с отходами, и в части загрязнения воздуха, и в части использования водных ресурсов. Очевидно, такие проблемы характерны не только для России, но от этого не легче – их необходимо решать.

— И что для этого делать, в чем конструктивный подход?

— Главная проблема заключается в том, что мы не всегда подходим системно к решению экологических проблем, потому, что, в основном, акцентируем внимание на борьбе с уже свершившимися негативными последствиями. А правильно было бы сфокусироваться на предупреждении возникновения экологических рисков.

Не могу не отметить, что одна из ключевых проблем — экологическое образование. У нас за последние десять лет профильные экологические вузы практически исчезли. Например, такие вузы, как государственный университет инженерной экологии, государственный университет природообустройства – все они были присоединены к другим вузам, и сейчас в явном виде экологическая повестка у нас в образовании представлена, на мой взгляд, недостаточно.

А это очень важно, поскольку именно качественное экологическое образование формирует у будущих выпускников долгосрочное мышление, позволяющее им пожертвовать сиюминутной прибылью в пользу проектов, обеспечивающих экологическую безопасность и устойчивое социально-экономическое развитие. И если на каком-то этапе мы в образовании сконцентрировались на модели подготовки так называемого «квалифицированного потребителя», то сейчас, в условиях новой геополитической реальности, мы обязательно перейдем к модели подготовки «квалифицированного созидателя», а это очень поможет и в решении экологических проблем.

— Общий объем накопленных отходов производства и потребления приближается к 8 млрд т, российские свалки занимают 4 млн га, что примерно совпадает с площадью Швейцарии или Нидерландов. Как решать эту проблему?

— В любом случае нам нужно заниматься глубокой переработкой отходов. Но нужно подходить системно и к этому вопросу. Любой человек, который не обременен специальными знаниями, скажет, что вместо того, чтобы копить отходы на полигонах, лучше их перерабатывать. Но если мы в жизни сталкиваемся с необходимостью решения такой задачи, нам нужно обосновать целесообразность строительства заводов по переработке отходов, и здесь мы сталкиваемся с во многом неожиданной проблемой. Люди рассуждают так. Раньше мы скидывали отходы на полигоны и платили за их размещение. Теперь мы несем все это на мусороперерабатывающий завод, и наш экономический эффект в первом приближении очевиден – мы же уже не платим за размещение отходов на полигоне. И оказывается, что этого эффекта, связанного с отказом от необходимости платить за размещение отходов на полигонах, недостаточно. Иными словами, мы должны посмотреть на проблему комплексно, объяснить, например, что в процессе переработки отходов производятся самые разные продукты, пользующиеся платежеспособным спросом – те же строительные материалы, электроэнергия. И когда мы начнем правильно учитывать эти эффекты, то окупаемость капитальных затрат на мусоропереработку заиграет другими красками. В экономике это называется мультипликативным эффектом, мы просто не всегда умеем его правильно рассчитать, а это обязательно нужно делать.

Ну и естественно нужно обеззараживать или ликвидировать незаконные свалки, разрабатывать экономические механизмы, направленные на снижение образования отходов от производства и потребления, стимулирование обезвреживания отходов, которые нельзя переработать, привлекать бизнес к решению проблемы отходов на условиях контрактов жизненного цикла, то есть выбирать на конкурсной основе компании, отвечающие за весь цикл обращения с отходами — начиная с вывоза контейнеров из дворов и заканчивая переработкой.

— Звучит хорошо, но насколько все это реально на практике?

— Надеюсь, что все же реально. Но в любом случае эта проблема не может быть решена государством, бизнесом или населением отдельно. Сотрудничество государства, бизнеса и гражданского общества, стратегическое партнерство в этой сложной сфере обязательно – и тогда способно дать очень серьезный эффект.

— А новые веяния, как вы их оцените? Скажем, сейчас весь мир стремится к тому, чтобы заправлять самолеты биотопливом.

— Я бы подходил к таким вопросам аккуратно. Хорошо сказать: «весь мир стремится», но давайте копнем глубже. Скажем, накануне экологического форума в Глазго были публикации, показавшие, что участники форума – а это, как правило, очень обеспеченные люди, — прилетели на персональных самолетах. И были сравнительные расчеты, которые наглядно показали, что если бы они прилетели даже бизнес-классом на обычных рейсах, то загрязнили бы окружающую среду в несколько раз меньше – и это в рамках подготовки к экологическому форуму. Это я к тому, что об отношении к экологическим проблемам часто нужно судить не по призывам их решать, а по конкретным делам. «По плодам их узнаете их» — эту библейскую истину никто не отменял.

— Возможно, есть подобные тонкие материи. Но лесные пожары – куда уж ярче картина…

— Пожары – тяжелейшая проблема, мы сталкиваемся с этим практически ежегодно. Скромные оценки ущербов — до 15 млрд руб. на большой пожар. Но это же не только пожары как таковые, давайте смотреть с точки зрения охраны леса в целом. Насколько помню, в 2020 г. более 50 тыс. нарушений в области охоты только было. И эти браконьеры, которые таким образом относятся к лесной фауне, не исключаю, являются источником многих пожаров. Поэтому здесь нужно сочетание административных и экономических мер. Например, полный запрет на выжигание сухой растительности. В национальный проект «Экология», в систему индикаторов, которых нужно достичь в рамках этого проекта, можно ввести специальный индикатор, привязанный к ежегодному снижению площади пожаров. И тогда его неисполнение будет для тех, кто управляет проектом, маркером неэффективности их работы с соответствующими выводами.

Не стоит недооценивать и разработку предложений по совершенствованию правового регулирования в области охраны лесов от пожаров, а также порядка выдачи, регистрации и учета документов на транспортировку леса, его перевод в цифровой формат, внедрение инновационных технологий для оперативного мониторинга и тушения пожаров, в том числе дистанционного мониторинга, беспилотных летательных аппаратов, мобильных приложений и систем наблюдения за пожарами с помощью видеокамер.

— А кто за это отвечать должен, региональные власти?

— Зависит от того, чья это программа. Но мне кажется, что попытка из Москвы управлять пожарами на Дальнем Востоке не очень эффективна. Леса распределены на территории страны крайне неравномерно. Условно говоря, мы же не будем в степной зоне создавать какой-нибудь комитет по управлению лесами. То есть в любом случае, когда мы управляем решением какой-то проблемы, нужно передавать полномочия максимально близко к центрам принятия этих решений, чтобы избегать большого количества бессмысленных согласований, административных барьеров.

— Как вы считаете, нынешняя ситуация с санкциями повлияла на экологическую повестку в России?

— Конечно, в такой ситуации решение экологических проблем переносится на более поздние сроки. Условно говоря, когда у тебя загорелся дом, ты все-таки думаешь, как потушить пожар, а не как установить новый кондиционер и улучшить качество воздуха в квартире. Но я все-таки верю в то, что мы все больше начинаем понимать, что различные экологические вопросы для нас очень актуальны, причем есть явные свидетельства того, что это не просто вера, но и реальная действительность.

Так, меньше года назад была принята новая редакция стратегии национальной безопасности. Там прямо в преамбуле поставлены стратегические национальные приоритеты, впервые определены как важнейшие направления обеспечения национальной безопасности и устойчивого развития России.

Думаю, есть все основания полагать, что это не просто текст, а новая философия нашей жизни, заключающаяся в том, что понимание необходимости достижения целей устойчивого развития, тесно связанных с решением экологических проблем, проникло не только в основополагающие нормативные документы, но в конкретные механизмы принятия необходимых управленческих решений.