Климат непредсказуем, как и связанная с ним деятельность

На сайте Российского реестра углеродных единиц под номером RU1000487 зарегистрирован проект «Поглощение углерода путем лесоразведения в отдаленных районах сибирского региона Российской Федерации». Инициатор проекта — АНО «Центр экологических инноваций». Проект признан климатическим и утвержден приказом Минэкономразвития № 277 от 12.05.2012. Результатом проекта стало поглощение 4,7 млн т СО2 за 2000-2012 гг. Проект оценивали французские эксперты Bureau Veritas и немецкие верификаторы TUV NORD.

Центр взял в аренду с 2012 года 10 тыс. га сельскохозяйственных земель в Залесовском районе Алтайского края. Проект подтвердил возможность эффективного использования брошенных земель сельскохозяйственного назначения; возможность осуществления подобных климатических проектов без государственной поддержки; полезность наработанного опыта для развития этой деятельности в других регионах; широкое признание таких проектов гражданами России, зарубежных стран, региональными, федеральными органами власти и ООН (проект внесен в реестр организации).

Неиспользуемых земель в России от 15 до 40 млн га, что говорит о неисчерпаемых резервах для развития подобных проектов, которые могут сыграть существенную роль для вывода страны в безусловные лидеры по решению климатической проблемы, не говоря о том, что выращивание леса облагораживает человека, соединяя его с природой, что важнее экономических результатов.

По существу, проект открывает возможности в использовании пустующих аграрных земель и в освоении нового вида производства углеродных единиц, которые востребованы на мировых рынках и спрос на них будет только возрастать в обозримом будущем.

Однако при достигнутых положительных экономическом, социальном, экологическом и климатическом результатах, продать произведенные проектом углеродные единицы не удалось. В итоге Центр экологических инноваций не смог окупить вложенные затраты и не в силах развивать проект дальше, поскольку не имеет доходов на протяжении многих лет, как это ни парадоксально при достигнутых результатах. Причиной этого стало отсутствие углеродного рынка, которого нет до сих пор в нашей стране, но его создание планируется в следующем году.

Однако допуск к рынку для этого проекта будет закрыт, поскольку его документация опирается на Киотское климатическое соглашение, как и вся правовая база по изменению климата, созданная после принятия закона о ратификации рамочной конвенции ООН №34-ФЗ от 04.11.1994 и действующего до 2021 года. На этой базе Минэкономразвития утверждало климатические проекты и формировало реестр углеродных единиц, куда внесен и данный проект. Но после принятия закона о сокращении выбросов парниковых газов №296-ФЗ от 02.07.2021, правительство утвердило новые правила верификации, ведения реестра и критерии климатических проектов и «забыло» о проектах, принятых до этого, что фактически означает их непризнание, со всеми вытекающими последствиями.

На обращение в министерство по этому вопросу получено предложение обновить проектную документацию в соответствии с вновь принятыми нормативными актами. Но для этого нужно не менее 200 млн руб. и более года работы сотни высококвалифицированных сотрудников. А в результате будет повторно создан тот же самый проект, где вместо Киотского протокола будет вписан закон о сокращении выбросов, и заменены оценки зарубежных экспертов на оценки отечественных. Как это влияет на поглощающую способность проекта неясно. От этого не изменятся ни лесные насаждения, ни суть проекта, а изменится его документация, и чиновник поставит галочку в графе: «соответствует». Но для участника проекта это неразумный, невыполнимый и не обоснованный с точки зрения права вариант, потому что такая галочка уже поставлена более десяти лет назад, но чиновник о ней почему-то забыл.

Проект утвержден приказом министерства, который не отменялся и не подвергался сомнениям. В отношении утвержденного реестра углеродных единиц также не принималось никаких нормативных актов об его изменении или аннулировании, и никаких сведений о таких изменениях до сведения участников реестра не доводилось, поэтому действия о непризнании проекта являются неправомерными, нарушающими права участника.

Судя по ответу министерства, оно не признает проект, пока его документация не будет обновлена. И это не зависит от того, насколько он эффективен и полезен для региона и страны, хотя очевидно, что повторная переделка проектной документации, абсолютно не влияющая на поглощающую способность леса, — это чисто бюрократическая процедура, не имеющая обоснований, разорительная для участника проекта и незаконная с позиции права.

И это не только мнение участника проекта, с ним соглашаются все, кроме министерства. Первым поддержал этот проект Александр Карлин, член Совета Федерации, губернатор Алтайского края в 2005-2018 гг.. Поддержало проект и правительство региона. Озабоченность судьбой проекта выразил комитет по аграрно-продовольственной политике и природопользованию Совета Федерации. Три комитета Государственной думы: по экономической политике, финансовому рынку, экологии, природным ресурсам и охране окружающей среды также выразили положительное отношение к проекту и обещали поддержку, куда направлены обращения участника проекта. Но позиция министерства, от которого зависит дальнейшая судьба проекта, пока остается прежней, что обрекает проект на верную гибель.

Странно, что вместо стимулирования подобных проектов, им создаются непреодолимые препятствия. Ведь абсолютно ясно, что с главной задачей — поглощением СО2, проект успешно справился, показав высокий результат. Но почему важно не это, а дата верификации? Ведь проект продолжается, лес растет, поглощает углекислый газ. Странно и то, что документы проекта утверждены этим же министерством, но оно, почему-то перестало их признавать?

Какой резонанс следует ожидать от тех, кто пожелает заняться этим видом деятельности? Ведь с каждым из них может произойти то же самое. По существу — это риск, который просчитать и предсказать невозможно. Учитывая, что подобные проекты требуют длительных и немалых первоначальных затрат в течение минимум 2-3 лет и только после этого могут производить углеродные единицы, которые так проблемно продать, будут ли желающие заняться такими проектами, да еще с таким отношением со стороны государства?

А как объясняться перед международным сообществом, ведь проект внесен в реестр ООН? И в данном случае речь идет о прямом нарушении прав участника проекта. Или это мнение для министерства не важно? Речь-то не о министерстве, а об авторитете страны.

Интересно, до какого уровня следует дойти автору проекта с этой проблемой? И интересно, на каком уровне она может разрешиться? Или не разрешиться вовсе?