Е Цзяньмин: «Мы планируем корпоративную стратегию в соответствии с государственной»

Кто такой Е Цзяньмин? Первыми этим вопросом задались европейские СМИ. Поначалу они не обратили внимания на субтильного, но подтянутого бизнесмена, который в сентябре 2015 г. стоял рядом с председателем КНР Си Цзиньпином, когда тот принимал в Пекине чешского президента Милоша Земана. А на следующий год посыпались жалобы, что фотографий Е Цзяньмина не найти в западных фотобанках – они понадобились: ведь CEFC China Energy была названа одним из крупнейших иностранных инвесторов в Восточную Европу. Через несколько месяцев после того, как впервые за 67 лет дипломатических отношений глава Китая нанес визит в Чехию, CEFC сообщила о покупке чешских активов на $1,5 млрд.

Вслед за европейской прессой фигурой Е Цзяньмина заинтересовались американцы. За несколько дней до визита Си к Трампу в марте этого года китайский бизнесмен объявил о приобретении 19,9% акций американского брокера Cowen Group за $100 млн. Правда, комитет по иностранным инвестициям США (CFIUS) все никак не согласует эту сделку.

И наконец, настал черед России. Е Цзяньмин привлек внимание в 2015 г., когда попытался купить у «Газпром нефти» доли в трех нефтяных проектах в Сибири (новой информации об этом нет), но по-настоящему о нем заговорили через несколько дней после визита Владимира Путина в Пекин в сентябре этого года – CEFC заявила о покупке 14,16% «Роснефти» за $9,1 млрд у QHG Oil (СП Glencore и катарского инвестфонда). На прошлой же неделе стало известно, что CEFC присматривается к 5% En+ Олега Дерипаски, когда та выйдет на IPO, и готова стать якорным инвестором.

У CEFC есть интересы в Казахстане, Катаре, России, Чаде, Анголе и Абу-Даби, не говоря уже о Чехии, Гонконге и США, перечисляет Fortune. Головная компания холдинга в Шанхае на конец марта 2017 г. владела активами на 160 млрд юаней ($25 млрд), пишет FT, а ее долг был 112 млрд юаней ($17,5 млрд). Согласно отчету за первое полугодие, активы увеличились до 169 млрд юаней ($26,1 млрд), пишет Reuters, а долг вырос до 117 млрд юаней ($18 млрд). В 2013 г. CEFC вошла в рейтинг Fortune Global, в 2016 г. она заняла в нем 229-е место. Bloomberg пишет, что CEFC называет себя крупнейшей частной нефтегазовой компанией Китая. На нее работает 50 000 человек, выручка зашкаливает за $40 млрд.

Но что за компания CEFC – не понятно. Как у многих частных китайских групп, структура ее собственности крайне запутанна, констатирует FT, это перекрестное владение, в котором участвует небольшое количество частных лиц и множество дочерних компаний. Почти все, с кем FT беседовала о CEFC, отказывались говорить под запись. Один из профессоров, числящийся в списке советников основанного CEFC фонда China Energy Fund Committee, повесил трубку, как только услышал название группы.

Всего за несколько лет, в 2012–2015 гг., выручка CEFC China Energy удвоилась до 263 млрд юаней ($38,3 млрд), удивлялась South China Morning Post в прошлом году. «И что самое важное и ставящее в тупик, Е Цзяньмину всего 39 лет <...> Как ему все удается? Или точнее, кто он? Это загадка», – пишет газета.

То ли плотник, то ли лесник

Даже биография Е Цзяньмина окутана тайной. Известно, что он родился 5 июня 1977 г. Появился на свет в городке Цзяньоу уезда Пучэн провинции Фуцзянь, сообщает сайт Best China News. Некогда город стоял на речном пути, здесь строили, ремонтировали и загружали суда, везущие на север рис, тунговое масло, которое используется для пропитки деревянных изделий, и другие товары. Но в 1958 г. здесь прошло скоростное шоссе, водные перевозки уступили место наземным, город стал терять былое значение. Best China News пишет, однако, что семья Е Цзяньмина жила довольно зажиточно, еды было вдосталь.

Есть версия, что Е Цзяньмин – потомок маршала Е Цзяньина (1897–1986), одного из сподвижников Мао Цзэдуна, родственники которого ведут нефтяной бизнес в южном Китае. FT приводит в виде доказательства, что одна из инвестиций Е Цзяньмина в Гонконге сделана вместе с внучкой маршала. Но сам Е Цзяньмин категорически отрицает какое-либо родство.

Первое интервью западному СМИ Е Цзяньмин дал Fortune, когда в 2016 г. тот поместил его на 2-е место в рейтинге 40 выдающихся предпринимателей моложе 40 лет (40 Under 40). Негромким голосом, выделяя конец каждой фразы небольшой паузой и эканьем, Е Цзяньмин рассказывал, что его трудовой путь начался с работы в лесной охране. Но местные СМИ писали, что он трудился плотником, возражает газета South China Morning Post и утверждает, что даже данное при рождении имя он несколько изменил – оно звучит практически так же, но пишется чуть иначе.

С детства Е Цзяньмин отличался склонностью к бизнесу и искал способы заработать, пишет Best China News. Якобы он начал вкладывать деньги в мини-отели и обзавелся множеством знакомых в сфере недвижимости. Это помогло сколотить первый серьезный капитал, когда Е Цзяньмин помог гонконгскому бизнесмену продать недвижимость, от которой тот никак не мог избавиться.

FT цитирует китайское издание Fortune, которому Е Цзяньмин рассказывал: его бизнес начался с приватизации государственной фабрики по производству поршней в Фуцзяне. Затем он выгодно торговал параксилолом (продукт переработки нефти). Его бизнес начал развиваться, когда в 1999–2002 гг. губернатором Фуцзяня был Си Цзиньпин, обращает внимание онлайн-журнал Week in China. А журналисты Fortune заметили на стене кабинета Е Цзяньмина вставленную в рамку каллиграфию Си Цзиньпина времен его губернаторства.

FT на основе документов, поданных CEFC сингапурским регуляторам, рассказывает другую историю. Якобы Е Цзяньмин некогда возглавлял «дочку» государственного нефтетрейдера Zhuhai Zhenrong, которая импортировала иранскую нефть. А до этого два года работал заместителем генсека шанхайского подразделения Китайского общества дружбы с зарубежными странами (CAIFC) – международной структуры Народно-освободительной армии Китая. CAIFC создавалась как средство для налаживания связей высокопоставленных военных и политиков Китая с коллегами за рубежом. Но, по сути, является инструментом влияния и пропаганды, цитирует Fortune исследование американского аналитического центра Project 2049 Institute.

Парадоксы Е Цзяньмина

В английской версии журнала Fortune Е Цзяньмин рассказ о своем бизнесе, основанном в 2002 г., начинает с покупки на аукционе нефтетрейдера, принадлежавшего ранее Лай Чансину. Этого крупного китайского бизнесмена обвинили в контрабанде нефти, автомобилей, сигарет и т. д., в 1999 г. он бежал в Канаду, но политического убежища не получил, а в 2011 г. был депортирован на родину, где его посадили в тюрьму.

Речь о 2006 г., когда Е Цзяньмину было 27 лет, и покупке нефтетрейдера Xiamen Huahang, поясняет South China Morning Post и задается риторическими вопросами – почему эту компанию связывают с именем Лай, хотя она к тому времени принадлежала властям Фуцзяня, и как она оказалась выставлена на аукцион.

Деньги на покупку нефтетрейдера, убеждал Е Цзяньмин Fortune, дали ему состоятельные инвесторы из Гонконга и Фуцзяня. Он смог убедить их, что наладит работу в нишах, не занятых госкомпаниями. Десятилетиями в китайском нефтяном бизнесе доминировали государственные гиганты PetroChina, Sinopec и CNOOC. Они пользуются всяческими преференциями, например дешевыми длинными кредитами госбанков. Но по неповоротливости их можно сравнить с General Motors времен Никсона, объясняет Fortune. Так что частным игрокам вроде CEFC по силам откусывать доли рынка. Тем более в те времена Китаю было позарез нужно сырье, но госкомпании испытывали трудности с поглощениями за рубежом – местным политикам не слишком нравился приход китайских гигантов, объясняет Fortune. К частной компании они относились куда снисходительнее.

CEFC начала активно работать за границей, но не имела права продавать нефть и газ в Китае, поэтому делала это с помощью госкомпаний, продолжает Fortune. Однако два года назад политика Китая начала меняться, и CEFC получила лицензию на импорт сырья в родную страну.

Е Цзяньмин сумел получить финансирование государственного Банка развития Китая – редкость для частной нефтегазовой компании, удивляется Reuters. CEFC потратила 3,05 млрд юаней (около $150 млн) на строительство нефтехранилища на острове Хайнань, которое начало работу в июне прошлого года, а всего инвестиции в эти активы в Хайнане перевалили за $1 млрд. FT отмечает, что, как правило, частные компании не пускают в этот бизнес. Еще FT удивляет, что CEFC действует наперекор тренду. В этом году объем сделок M&A китайских компаний за рубежом резко упал. Одна из причин – правительство стремится сократить отток капитала. Но в отличие от HNA, Dalian Wanda и Anbang Insurance, эти ограничения не коснулись CEFC. Она стала единственной частной китайской компанией, заключившей в этом году сделку стоимостью более $1 млрд. Кажется, кому-то в Пекине нравится CEFC, иронизирует FT.

Общественный дипломат

Одна версия – CEFC де-факто инструмент государства для совершения сделок по всему миру, что вряд ли можно назвать исключительным случаем для Китая, рассуждает Fortune. Вторая версия – CEFC действительно частный игрок, но стремится взаимодействовать с государством так, как это выгодно для бизнеса. Из рассказа Е Цзяньмина не ясно, какое из предположений вернее, но Fortune считает, что скорее первое. «Мы внимательно следим за национальной стратегией. Так что мы планируем корпоративную стратегию в соответствии с государственной», – цитирует Fortune Е Цзяньмина. «Нужно обращать внимание на геополитику. Если когда-нибудь Чехия выступит против Китая, мы должны вывести инвестиции и переосмыслить свою стратегию там», – рассуждает он. Есть подтверждение и в Reuters, которому пресс-секретарь CEFC объяснял быстрый рост компании тем, что «корпоративная стратегия отлично согласуется со стратегией развития и политикой Китая». Агентство пишет, что CEFC нанимает руководителями отставных военных и бывших топ-менеджеров государственных энергетических компаний, а в ее «дочках» активно работают ячейки коммунистической партии. Среди поощрений CEFC для своих сотрудников Fortune нашел не только звание «Отличный работник», но и «Образцовый член партии».

CEFC компания называется на английском, на китайском – «Хуасинь». «Хуа» означает Китай, а «Синь» – честность. В основе духа китайского народа лежит честность», – объясняется на сайте компании.

Заинтересовали СМИ и учрежденные CEFC некоммерческие фонды. Например, зарегистрированный в Гонконге China Energy Fund Committee. На его сайте сказано, что фонд занимается исследованиями изменения климата, экологии, международного сотрудничества и проводит форумы по теме мировых цивилизаций – для выработки общей этики. Организация обладает специальным консультативным статусом в Экономическом и социальном совете ООН и участвует в инициативе ООН по развитию возобновляемых источников энергии Powering the Future We Want, предоставляя гранты институтам и частным лицам.

Фонд привлек внимание мирового сообщества в 2010 г., когда один из его аналитиков, бывший полковник ВВС Китая, выступил за применение силы в споре с Вьетнамом и Филиппинами о разделе Южно-Китайского моря (с тех пор фонд спонсирует конференции в Гонконге, Шанхае и Нью-Йорке по менее жестким проблемам). В руководстве фонда состоят отставные высокие чины из разведслужб, сообщают источники FT. Для Китая это необычно, отмечают они: сами разведслужбы спонсируют различные «окна» во внешний мир (имеются в виду конференции и аналитические центры, поясняет газета), но это единственный пример, когда подобным занимается нефтяная компания.

Другой фонд, учрежденный компанией, – China Institute of Culture заявил своей целью воссоединение Тайваня с Китаем, пишет South China Morning Post.

Деятельность подобных фондов мало заметна, но в нее вовлечены лидеры многих неправительственных организаций как внутригосударственных, так и международных. Такая общественная дипломатия позволяет решать многие вопросы, говорится в материале на ленте агентства China News Service.

Сам Е Цзяньмин тоже активно участвует в этой дипломатии. Он числится специальным советником экс-секретаря по безопасности Гонконга, а сейчас видного гонконгского политика Регины Ип и президента Чехии Милоша Земана, пишет онлайн-журнал Week in China. Он цитирует Регину Ип, которую свел с китайским бизнесменом ее друг: «Е Цзяньмин знаком с политиками континентального Китая и Центральной Европы. Он также может давать советы по развитию Нового шелкового пути».

Не только нефть

Через несколько лет после финансового кризиса 2008 г. европейские энергетические активы подешевели. «Они решили распродать нефтеперегонные заводы и заправки, – рассказывал Е Цзяньмин Fortune. – CEFC выстраивает в Европе систему хранения и логистики энергоносителей из второй штаб-квартиры в Чехии, чтобы наладить обмен между Китаем, Европой и Ближним Востоком. В свою очередь, это согласуется с намерениями Китая».

В июле прошлого года Е Цзяньмин говорил членам совета директоров, что хочет стать второй Sinopec, – это вторая по объемам добычи нефтегазовая компания Китая и один из крупнейших переработчиков нефти в Азии, сообщает Reuters. Е Цзяньмин хочет скупить в Европе сеть автозаправок и снабжать ее бензином из Румынии и Китая, цитирует Reuters попавшую к нему презентацию для инвесторов CEFC. Компания отказалась это комментировать, но несколько топ-менеджеров рассказали агентству, что CEFC планирует стать холдингом с нефтяными активами, своими банками, страховщиками и брокерскими фирмами. «План – через четыре-пять лет приобрести добывающие и перерабатывающие активы общей мощностью 1 млн баррелей в сутки», – говорит один из них.

Е Цзяньмин рассказывал Fortune, что в будущем CEFC не обязательно будет нефтяной компанией. Вместо этого она может сосредоточиться на инвестбанковском бизнесе в нефтяной отрасли. Это объясняет ее вложения в финансовые активы. «Нефть и газ – капиталоемкие отрасли промышленности, а доступ частных предприятий к национальным финансовым ресурсам очень ограничен», – цитирует Е Цзяньмина China News Service со ссылкой на китайское издание Fortune. У его компании полный набор финансовых лицензий в Китае – от страхования и брокерских услуг до банковского обслуживания и управления активами, отмечает новостной сайт Zero hedge.

Философия Е Цзяньмина

Е Цзяньмин не совсем обычный китайский бизнесмен. Например, он строго-настрого запретил принимать своих родственников на работу в CEFC, пишет Reuters. Он не любит алкоголь и не курит. Терпеть не может публичности – Е Цзяньмин признавался Fortune, что охотнее посидит дома за изучением трудов по конфуцианству и буддизму, нежели пойдет на деловой ужин. В его офисе в Шанхае смешались традиции и современность. Метровая статуя возлежащего Будды соседствует с полотном китайского экспрессиониста. На столе три телефона, один из них красный – вроде тех, которыми крупные госкомпании пользуются для защищенных от прослушивания разговоров друг с другом и чиновниками. Журналистов Fortune, правда, заверили, что аппарат предназначен только для звонков внутри компании.

Е Цзяньмин предпочитает, чтобы его называли «Председатель Е». CEFC не только полна бывших военных, она и управляется по армейской модели, о чем честно написано на ее сайте. Е Цзяньмин в компании пользуется безграничной властью, China News Service сравнивает его с мандарином. Сам он в речах перед сотрудниками всячески подчеркивает свою власть, но уточняет, что она «не для личного пользования, а служит идее и ценностям».

На сайте указано, что CEFC – частное предприятие с коллективной формой собственности. В интервью китайской версии Fortune Е Цзяньмин говорил, что его компания «отличается от традиционных частных предприятий, позиционируя себя как частное, семейное, но самоопределяясь как общественное; в то же время оно отличается от всех традиционных коллективных предприятий тем, что не государственное, а частное» (цитата по China News Service). Он уверяет, что на заре своего бизнеса много читал о становлении и падении частных компаний и только выбранный им путь гарантирует развитие и долгую жизнь. Он видит роль бизнеса как посредническую между государством и обществом и помогающую распределять общественное богатство.

Гонконгская газета The Standard проанализировала речи Е Цзяньмина и рассказала о его взглядах на развитие бизнеса в Китае. В 1980-х, когда страна взяла курс на развитие рыночной экономики, практически любой осмелившийся стать предпринимателем мог заработать большие деньги. На втором этапе, в 1990-е и 2000-е, главную роль стали играть менеджерские навыки. Это годы расцвета компаний вроде Lenovo. Но трудности, с которыми те столкнулись в развитии, показывают, что управленческих компетенций недостаточно на третьем, нынешнем этапе. Сейчас международный опыт управления используется всеми китайскими компаниями, а сами они вовлечены в глобальную конкуренцию. Здесь западные методики надо совмещать с «китайскими путями». Е Цзяньмин выделяет три «пути», т. е. ценности компании. «Дьявольский путь» использует человеческие пороки и позволяет быстро богатеть, но такой бизнес вызывает отторжение у общества. «Деспотический путь» построен на получении привилегий и использовании связей, но, как только власть в стране меняется, компанию ждут большие проблемы. Наконец, «хороший путь» – это соответствие нуждам государства и общества, помощь другим в достижении цели преобладает над выполнением собственных задач.