Йенс Биргерссон: «Я верю в активы и технологии»

В свою английскую речь президент датской компании Rockwool International Йенс Биргерссон регулярно вставляет русские слова и фразы: «огурцы», «дачи», «дружба народов». В конце 80-х он работал в шведском посольстве в Москве, но предпочел дипломатической карьере менеджмент. Rockwool – крупнейший в мире производитель изоляции из каменной ваты, Биргерссон возглавил компанию полтора года назад после того, как акционеры выразили недоверие его предшественнику, начавшему производственную экспансию по всему миру: продажи Rockwool выросли, но доходность очень сильно упала. Но Биргерссону уже удалось переломить ситуацию. По итогам I квартала 2016 г. продажи компании почти не изменились по сравнению с тем же периодом прошлого года, а EBIT выросла со 193 млн датских крон до 305 млн крон ($46,2 млн). За эти полтора года Биргерссон приезжал в Россию пять раз – здесь у Rockwool четыре завода, и наша страна – один из важнейших рынков для компании. В интервью «Ведомостям» Биргерссон рассказал, как будет развиваться Rockwool в России и в мире.

– Это была не дипломатическая служба, а военная: когда мне было 18–19 лет, я думал связать свою жизнь с армией. Но затем сделал выбор в пользу гражданской карьеры. Меня всегда интересовал международный бизнес.

Я работал в посольстве в 1987–1988 гг., потом учился в Швеции и приезжал в посольство на стажировки. Это было очень интересное время: я мог наблюдать перемены в стране своими глазами. И это было то самое время, когда Ингвар Кампрад осуществлял глобальную экспансию IKEA. Я увидел, что настоящим проводником дружбы народов является бизнес, а не дипломаты. Может быть, посол на меня обидится. Но я правда так думаю, могу подтвердить это своим примером: моя жена – из ЮАР, пятеро наших детей родились в трех разных странах, я переезжал из страны в страну 18 раз.

А тогда в Москве я понял, что не хочу быть ни военным, ни дипломатом, я вернулся в Швецию, изучал физику, математику и стал инженером, а потом менеджером. И сегодня я могу сказать, что это было правильное решение.

– Мой последний бизнес – фантастический! Смотрите: отелям Marriott понадобилось 100 лет, чтобы достичь отметки 1 млн ночей [в год]. У Airbnb на это ушло 6 или 7 лет. Я верю в активы и технологии. Мы плавим камень, наши производственные активы стоят до $2 млрд. Теперь мы соединяем производство с самыми передовыми технологиями в IT, маркетинге и доставке. Потребности в нашем продукте и в нашем производстве фундаментальны, они не могут быть замещены, скажем, 3D-принтерами. И поэтому я уверен, что у нашего бизнеса прекрасные перспективы.

– Мы безусловный лидер в производстве изоляции из каменной ваты – и глобально, и в России в частности. В предыдущие четыре года до моего назначения компания выросла на 30–40%, но одновременно затраты увеличились на 60% – соответственно, маржа уменьшилась. И проблема в том, что не было большого экономического смысла становиться в 4–5 раз больше нашего ближайшего конкурента: чем больше мы становились, тем менее значимым был эффект масштаба. Поскольку наши заводы очень дорогие.

Я наметил программу из нескольких пунктов, над которыми нам надо было задуматься. Как мы работаем с клиентами? Как мы осуществляем закупки? Плюс мы стали довольно бюрократической структурой, поэтому потребовались организационные изменения, которые позволили бы компании стать более эффективной: меньше уровней управления, более крупные бизнес-единицы. Эта программа уже осуществляется, и у нас хороший прогресс.

Стоимость наших акций с того момента, как я пришел в компанию, выросла более чем на 60%.

– У нас было более 70 000 поставщиков! Только по категории «маркетинговые материалы» у нас было 4000 поставщиков, у нас было 300 разных компаний, поставлявших нам пленку для упаковки нашей продукции! Мы начали все это зачищать – и в результате уже экономим приличные деньги.

Дело в том, что каменная вата – это очень локальный продукт. Ее нельзя производить в России и отправлять во Францию. Китайцам не имеет смысла отправлять свою каменную вату в Россию – стоимость транспортировки окажется слишком высокой. Тем не менее закупку некоторых материалов мы можем централизовать – той же упаковочной пленки – и экономить на этом. Это что касается закупок.

В условиях, когда цены на многие сырьевые товары упали, мы «проредили» наш ассортимент: у нас было более 100 наименований продукции, мы уменьшили это число, убрав те, что слабо продавались, и четко спозиционировав категории товаров, соответствующим образом изменив цены. (При этом возможность выпускать продукцию под нужды конкретного клиента у нас остается.) Это помогает улучшить эффективность производства – первые результаты уже тоже видны, но работы еще предстоит много.

Теперь что касается работы с клиентами. На некоторых рынках у нас очень сильные команды, у которых прекрасные связи с клиентами, – Марина [Потокер, генеральный директор Rockwool Russia] и ее команда, безусловно, в числе наших глобальных лидеров.

Но у нас есть страны, где мы не так сильны, как нам бы хотелось. Мы теряли деньги в Китае и Индии, но, несмотря на это, у нас были очень большие инвестиционные планы в этих странах. Мы пересмотрели нашу стратегию в Азии: мы хотим расти в регионе, но при этом мы должны зарабатывать. В Китае, например, у нас 60 конкурентов, производящих собственные варианты теплоизоляции из каменной ваты – более дешевые, хуже качеством – не на уровне Rockwool. Мы решили не бороться с ними, а остаться в своем сегменте. Когда рынок дозреет до нашего уровня, мы примем решение об инвестициях. В Индии мы теряли деньги, бизнес был ориентирован на экспорт. Я сказал: «Надо делать бизнес в Индии, ориентированный на Индию». Мы сохраним наши заводы в Китае и Индии, но о строительстве новых речи сейчас не идет.

В США у нас отличный рост. Мы купили компанию Acoustic Сeilings, инвестируем в ее фабрику. Мы открыли новые заводы в Дании и Польше.

– У нас в России четыре завода. Экономические условия в стране непростые, и я приехал вновь, чтобы почувствовать, как развивается ситуация. Мне понравилось то, что я увидел. Я думаю, что падение [экономики] прекратилось, и с оптимизмом смотрю вперед.

– Безусловно! Марина и ее команда провели отличную работу по адаптации нашего производства к потребностям рынка, и мы продолжаем обслуживать наших клиентов. Теперь, когда цены на нефть достигли $50, у меня есть надежда, что кредитование возобновится. Я проехал по Подмосковью и вижу, что сейчас – в отличие от декабря – стройки возобновились повсюду. Хотя я не жду, что рост [российской экономики] возобновится в этом году. Но для нас это не очень важно: у нашей компании нулевой долг и краткосрочные трудности нас не волнуют.

– Мы оптимизировали производство под запросы рынка, который сократился на 15%, например, мы ввели гибкие графики работы, чтобы иметь возможность сохранить наших работников и наши компетенции.

– Я не ставлю целей, сколько должно приходиться на долю России в отношении ко всему миру. Потому что наш рост в России не имеет никакого отношения к нашему росту в США. Все зависит от состояния конкретных рынков. Когда я смотрю на Россию – страну с резко континентальным климатом, где теряется огромное количество энергии, – я вижу огромный потенциал для нашего бизнеса на ближайшие 10 лет. Вопрос – когда экономика страны возобновит рост.

– На заводах Rockwool установлены фильтры и оборудование для минимизации влияния на окружающую среду, мы внимательно к этому относимся. Я никогда жалоб не слышал. Когда у вас большое промышленное предприятие, вы должны быть хорошим соседом. Иначе, если, например, ветер подует с завода в сторону города, у вас будут проблемы. У нас проблем нет, и секрет этого – в высочайшем профессионализме нашей российской команды. Я встречался с [губернатором Московской области Андреем] Воробьевым, с [президентом Татарстана Рустамом] Миннихановым, с руководителями Ленинградской области – все они нами довольны.

– Это два основных сегмента: магазины DIY, в которых люди покупают наши материалы для строительства и ремонта своих домов и дач, и большие строительные компании, которые строят как жилье, так и офисные и промышленные объекты.

Что еще важно в нашей изоляции – она дышит, но не впитывает влагу: камень остается камнем. Подходит для вентилируемых фасадов: ничего страшного, если попадет влага, – она стечет вниз, а не впитается. Ее можно резать ножом – это удобно для монтажа.

Многие дома в России построены в 70-х гг. – это просто бетонные стены без изоляции. Возможно, когда-нибудь люди задумаются, чтобы облицевать их нашей продукцией и тем самым создать комфортный микроклимат в помещениях. Плюс в том, что жильцов можно не отселять на время ремонта: наша продукция негорючая, безопасная. Я верю, что наша теплоизоляция должна стать очень важным продуктом в Москве, в России.

Также каменная вата может использоваться в качестве грунта для выращивания растений и овощей, например огурцов, в домашних условиях – IKEA уже предлагает подобные решения. Чтобы вырастить килограмм томатов в нашем субстрате, вам требуется 4 л воды, чтобы вырастить в земле – 60 л. С квадратного метра нашего субстрата вы можете получить 60 кг томатов, обычной земли – 10–15 кг. Будущее, очевидно, за тем, чтобы производить овощи как можно ближе к потребителям.

– Мы экспериментируем с различной плотностью: например, мы прессуем нашу изоляцию, чтобы из нее можно было делать фасады. Мы можем делать теплоизоляцию двойной плотности: твердую с одной стороны и мягкую – с другой.

Мы улучшаем наш грунт для посадки – базовый грунт мы снабжаем системой автоматического полива, которая позволяет контролировать влажность.

В целом же нашим технологиям уже 80 лет, и мы улучшаем их каждый год. Как компания мы сейчас очень большое внимание уделяем идее переработки и вторичного использования нашей продукции. Наша изоляция не стареет. Но если вы, скажем, через 50 лет решите перестроить свой дом, мы можем забрать нашу изоляцию, переплавить ее и создать новую продукцию. Думаю, в будущем это может стать нашей самой главной инновацией и большой частью нашего бизнеса, поскольку сегодня переработку в больших масштабах мы не осуществляем.

– Да. Но мы понимаем уникальность нашего продукта с точки зрения возможности его переработки. Как утилизировать старые кирпичи, пенопласт, пластиковые бутылки, автомобильные покрышки? Это очень сложно. А нашу изоляцию – можно. И мы уже делаем это на больших объектах, но теперь задумались о массовой переработке.

– Не каждый купит изоляцию из каменной ваты.

– Есть более дешевые решения для изоляции. Но все зависит от того, как вы считаете стоимость. Если принять во внимание, что наша изоляция может служить 40–80 лет, она окажется дешевле. Некоторые люди считают не так. Но если принять в расчет все характеристики, которыми обладает наша изоляция, у нее очень хорошее соотношение цены и качества.

Плюс у нашей изоляции есть еще одно важное качество: акустический комфорт. Это очень важная составляющая качества жизни, это не просто звукоизоляция. Например, у меня в доме потолки из наших панелей, которые поглощают шумы и вибрации. Интересно наблюдать за гостями, которые приходят в наш дом: вечерами, после рабочего дня они часто напряженные, но затем за чашкой кофе или бокалом вина они расслабляются, их плечи опускаются... Потому что раздражающие звуки не давят на уши. И все могут легко разговаривать друг с другом – даже за длинным столом все друг друга слышат. В штаб-квартире Rockwool тоже такие потолки. И продажи этой продукции растут двузначными (в процентах) цифрами. Сегодня их активно покупают учебные заведения, поскольку благодаря нашим потолкам ученики слышат на 75% больше слов. А также офисные учреждения и больницы, поскольку наши поверхности можно обрабатывать, например, паром – для дезинфекции. И теперь появляется все больше частных покупателей, которые оценили достоинства нашей продукции при прослушивании музыки.

– Думаю, что это очень хорошая комбинация, и не вижу в ней ничего отрицательного. Потому что, с одной стороны, мы можем строить очень долгосрочные планы, с другой – всегда имеем обратную связь с рынком. Например, стоимость наших акций упала, потому что фондовый рынок решил, что мы осуществляем слишком много капитальных вложений по сравнению с тем, что зарабатываем. И у меня оказалась такая же оценка, когда я пришел: я решил, что мы можем больше зарабатывать. И мы начали. А долгосрочная стратегия позволяет нам инвестировать. И наши акционеры не просто терпеливые, они действительно понимают бизнес компании.

– Один из старших вице-президентов – Томас Келер возглавляет системный департамент. Он работает в компании уже лет 15.

– Я – да, поскольку у меня пятеро детей в возрасте от 3,5 до 15 лет. Но и для теплоизоляции тоже. В результате в нем тепло зимой и прохладно летом. Причем я стал клиентом Rockwool еще до того, как возглавил компанию.

– Около 300 кв. м.

– 10-летний. Это пик шума. (Смеется.)

Балашиха/Железнодорожный