11 октября 2015, 22:58 / Бизнес / Интервью и профайлы

Бернард Чарльз Экклстоун: «Они сумели извлечь из меня деньги»

Берни Экклстоун о своих впечатлениях от российского этапа автогонок F1 и о том, каково это – заплатить прокурорам $100 млн

Александр Губский

Генеральный директор Formula One Management Берни Экклстоун/ Maxim Shemetov/ REUTERS

Через две недели генеральный директор Formula One Management Берни Экклстоун отметит 85-летие. Но перед юбилеем настроение у самого влиятельного человека в мире F1 не слишком праздничное.

Одна из причин стресса – демарш четырехкратного победителя Кубка конструкторов Formula 1, команды Red Bull, недовольной двигателями, которые ей поставляет компания Renault. Эти двигатели не выдерживают конкуренции с моторами Mercedes-Benz и Ferrari, поэтому Red Bull не может соперничать с этими командами за победу в личном и командном зачете F1. Red Bull готова досрочно разорвать договор с Renault на поставку двигателей и угрожает уйти из F1 (и увести свою дочернюю команду Toro Rosso), если ей не удастся договориться о поставке двигателей с Mercedes-Benz или Ferrari.

Фото.

Гран-при «Формулы-1» в Сочи

Стиль жизни / Фото

Другой, гораздо более серьезный повод для заботы Экклстоуна – активизировавшиеся переговоры о продаже фондом CVC Capital Partners своих 35% в компании Formula One Group, которая владеет миллиардным бизнесом F1. Сделка может состояться до конца этого года, и тогда Экклстоуну тоже придется продать свои акции, рассказал он «Ведомостям». Но от руководства самыми популярными автогонками в мире Экклстоун оказываться не намерен.

Российский этап F1 проходит очень хорошо: организаторы отчитались, что за четыре дня соревнований их посетили 149 000 человек. И вице-премьер правительства Дмитрий Козак уже предложил Экклстоуну продлить контракт на его проведение (сейчас рассчитанный до 2020 г.).

Поэтому все дни российского этапа F1 руководитель Formula One Management провел в непростых переговорах. Но нашел время, чтобы ответить на вопросы «Ведомостей».

– Известно, что вы не одно десятилетие мечтали провести Grand Prix в России – еще со времен СССР. И вот F1 пришла в Россию, гонка проходит уже во второй раз. Можете сравнить свои мечты: как вы себе представляли этап F1 в России – и реальность, что в итоге получилось?

– Изначально мечта была провести российский Grand Prix в Москве. Затем появилась кандидатура Санкт-Петербурга. Сочи тогда не звучал, потому что до Олимпиады большинству людей в мире слово «Сочи» вообще ничего не говорило. Но Олимпиада дала этому городу очень многое, в организационном смысле все стало гораздо проще. И возможно, с Сочи теперь связано больше [спортивных] ассоциаций, чем с Москвой.

– А что касается атмосферы на российском Grand Prix – ваши ожидания и реальность совпадают?

– Нет. Потому что никто не мог предположить, что [организаторы] сделают свою работу так замечательно. Я очень горд, что мы здесь.

Экклстоун предложил создать женские гонки Formula 1

Бизнес / Спорт

– Вы упомянули, что российский Grand Prix мог состояться и в Петербурге. Некоторые эксперты и по сей день считают, что Петербург – это более подходящее место для российского этапа F1, в том числе и потому, что основная масса фанатов F1 на европейских этапах – из Северной Европы и до Петербурга им добраться было бы гораздо проще и дешевле. Возможен ли, на ваш взгляд, вариант, когда Grand Prix станет «плавающим» – один год будет проходить в Сочи, другой, скажем, в Санкт-Петербурге?

– Нет. Мы счастливы быть здесь, и, думаю, все счастливы.

– Российский Grand Prix 2016 г. переезжает с октября на первомайские праздники. Почему?

– Нам показалось, что 1 мая – более привлекательная [для болельщиков] дата.

– Но следом, в июне, т. е. уже через полтора месяца, пройдет первый азербайджанский Grand Prix в Баку. Не опасаетесь ли вы каннибализации – ведь две гонки в одном регионе оказались очень близко друг от друга?

– (Задумывается.) Можно сказать и так. Но можно посмотреть с другой стороны, и тогда окажется, что два этапа в одном регионе будут помогать друг другу, подстегивать интерес [к автогонкам].

– Российский и азербайджанский промоутеры этапов не выражают обеспокоенности тем фактом, что они оказались соседями в календаре соревнований?

– Нет.

– А не видите ли вы опасности в том, что Grand Prix в Баку проводится в тот же самый уикенд, что и знаменитая 24-часовая гонка в Ле-Мане – одно из самых популярных соревнований в автоспорте?

– Нет, у них другая категория зрителей, отличная от наших.

– Российский Grand Prix – единственный в календаре F1 этап, у которого нет национального спонсора. Как вы думаете, почему?

– На мой взгляд, в мире в последние 3–4 года происходят громадные [технологические] изменения. Спонсоры открыли для себя социальные медиа, которые не стоят им ничего. Газеты начали терять популярность. Но сейчас, кажется, начинают ее себе возвращать. А спонсоры [оценивая спорт], возможно, думают, что это не тот тип коммуникаций, который им нужен.

Бизнес и дружба

– Благодаря вам F1 привлекала в спонсоры легендарные марки. Какой контракт запомнился вам больше всего?

– Действительно, за эти годы у нас было множество замечательных спонсоров. Но спонсоры приходят и уходят, у них меняются концепции, и они говорят: спасибо, теперь мы будем заниматься другим. Это жизнь.

Пострадал за идею

Берни Экклстоуна и Жан-Клода Бивера, нынешнего руководителя часового подразделения LVMH (в него входят бренды Hublot, Zenith и TAG Heuer), связывает многолетняя дружба. В 2008 г. Hublot стала спонсором F1. А двумя годами позже Экклстоун пострадал от грабителей, лишившись среди прочего и своих часов Hublot. Фото избитого Экклстоуна послужило для рекламы часов: «Посмотрите, что люди готовы сделать за Hublot».

– Я вижу у вас на руке золотой Rolex Day Date, и это довольно старая модель. То есть вы носите Rolex не потому, что эта марка стала в 2013 г. спонсором F1?

– Нет, не поэтому. Это модель 70-х гг.

– А было время, когда вы носили часы Hublot – и даже пострадали за эту марку: вас избили и отняли часы. Почему вы решили послать свою фотографию после ограбления гендиректору Hublot, Жан-Клоду Биверу?

– (Смеется.) Потому что я подумал, что для него это может стать отличной рекламой. Он не сразу согласился, но я его убедил.

– А новые часы Hublot взамен утраченных Бивер вам прислал?

– Прислал. Он мой большой друг.

– На ваш взгляд, дружба в бизнесе возможна?

– Конечно.

«Просто удача»

– С 1998 г., как пишет Forbes, Formula 1 под вашим руководством заработала $16,2 млрд. По данным издания, этот показатель превосходит заработок FIFA от проведения чемпионатов мира по футболу за аналогичный период, который составил $14,5 млрд. Поделитесь, каков секрет вашего успеха?

– Просто удача.

– Можно зарабатывать по $1 млрд в год на протяжении 16 лет просто благодаря удаче?

– Да, благодаря удаче.

– Текущий контракт на проведение российского Grand Prix рассчитан до 2020 г., но вице-премьер правительства Дмитрий Козак уже заявил, что Россия готова его продлить. На каких условиях вы будете готовы продлить контракт – Россия по-прежнему должна платить 50 млн евро в год за право проведения этапа?

– Еще в молодости я усвоил, что джентльмен не должен [публично] говорить о двух вещах: как он провел последнюю ночь и о деньгах.

– Хорошо, давайте поговорим о чужих деньгах. Которые, правда, все равно становятся вашими. Новый руководитель британского трека Silverstone Патрик Аллен заявил, что платежи его трассы за право проводить этап F1 ежегодно до 2026 г. будут увеличиваться на 5%.

– Да, это так.

– Это уникальный случай Silverstone или у вас похожие правила для всех трасс?

– Для всех. Так мы компенсируем инфляцию.

Экклстоун выдаст маленьким командам Formula 1 аванс в $30 млн

Бизнес / Спорт

Правила не проблема

– На ваш взгляд, каковы главные вызовы, стоящие перед F1 как бизнесом?

– Главная проблема сейчас – двигатели. Это очень плохо, что все участники зависят сейчас от двух производителей (Экклстоун имеет в виду компании Mercedes-Benz и Ferrari. Первая поставляет двигатели командам Mercedes, Williams, Force India и Lotus, вторая – Scuderia Ferrari, Sauber, Marussia. Команды Red Bull и Toro Rosso используют двигатели Renault, команда McLaren – двигатели Honda. – «Ведомости»). Нам нужен [еще один] независимый поставщик двигателей. Посмотрим, как поведет себя Honda: сейчас они поставляют двигатели одной команде, но если это будут, скажем, три команды, то ситуация станет уже гораздо более сбалансированной. И мы не знаем, что будет делать Renault – купят ли они команду [Lotus] или не купят. Тут нужно ждать. Тогда у нас в чемпионате будет четыре производителя.

– А кто будет поставлять двигатели команде Red Bull в 2016 г.? Пока Mercedes-Benz и Ferrari отказываются поставлять моторы своему прямому конкуренту, Red Bull угрожает уйти из чемпионата. Как идут переговоры?

– Мы на правильном пути.

– Результаты могут быть объявлены в ближайшие недели?

– Да-да, мы обязаны сделать это!

– А что касается правил проведения соревнований? Производители жалуются, что они меняются слишком часто.

– Для меня проблема в том, что мы не можем менять правила так часто, как это должно быть. Так что в целом, полагаю, ситуация сбалансирована. Не понимаю, почему люди беспокоятся из-за правил – по-моему, там нет поводов для беспокойства.

– Тем временем некоторые фанаты пеняют, что F1 перестала быть состязанием гонщиков на треке, а превратилась в компьютерное соревнование, которое ведется из паддока, и менеджер стал важнее пилота. Вы видите здесь проблему?

– Проблема в том, что теперь сложно сказать, кто действительно лучший... Мы не знаем, насколько был бы хорош [чемпион мира] Льюис Хэмилтон в другой команде. Сейчас [в Mercedes] он выглядит фантастически, но что с ним стало бы, окажись он в другой команде?

– Интерес телевидения к гонкам F1 снижается, в то время как интерес аудитории к новым медиа растет. Когда соревнования F1 появятся в интернете и социальных сетях?

– Потихоньку мы туда двигаемся. Но у социальных медиа есть очень много ограничений.

– Вы имеете в виду, что вы не можете монетизировать свое присутствие в них?

– Как у компании, продающей права, у нас почти нет возможностей монетизировать их.

«Просят меня остаться»

– Как проходят переговоры о продаже 35% акций Formula One Group, принадлежащих CVC Capital Partners? На форуме Beckenbauer Global в Австрии вы заявили: «Есть три группы [интересующихся инвесторов], и я буду удивлен, если ни одна из них вскоре не купит». Кто эти группы, RSE Ventures и Qatar Sports Investments представляют одну группу или две?

– Извините, я не могу раскрыть эту информацию.

– Но вам придется продать свои акции в Formula One Group, если CVC продаст свои?

– Да, потому что эти пакеты так или иначе связаны. Мой траст не может продать мои акции без CVC.

– Вы должны будете продать свои акции, если CVC продаст свои, или вы можете продать?

– Мы должны будем продать.

– И сделка должна пройти до конца года?

– Это то, о чем они говорят.

– Значит ли это, что вы можете уйти из руководства F1?

– Люди [которые ведут переговоры о покупке акций] просят меня остаться.

– По данным Financial Times, доля акций CVC стоит $7–8 млрд. Это значит, что ваша доля стоит $1,5 млрд. Вы согласны с такой оценкой?

– Нет. Вопрос [переговоров] не в цене акций, а в структуре владения.

В ожидании преемника

– Ваш друг Жан-Клод Бивер считает, что у каждого хорошего менеджера в карьере должно быть четыре этапа: обучение, активный этап, передача опыта и уход. Вы, кажется, до сих пор находитесь в активной фазе. Почему?

– (Улыбается.) Жду, пока состарюсь, чтобы передать дела преемнику.

Delta Topco Limited (Formula One)

Холдинговая компания
Акционеры (данные Forbes): европейский фонд CVC Capital Partners (35,5%), управляющая компания Waddell & Reed (20,9%), фамильный траст Экклстоунов Bambino Holdings (8,5%, из них 5,3% – у Берни Экклстоуна). Финансовые показатели Delta 2 (Lux) S.a.r.l. (2014 г., консолидирует показатели компаний группы, публикующих финансовую отчетность): выручка – $1,36 млрд, чистый убыток – $405,46 млн. Занимается организацией и проведением чемпионата мира по кольцевым автогонкам «Формула-1», через дочернюю компанию Formula One World Championship Limited владеет коммерческими правами на чемпионат на основе долгосрочного договора с Международной автомобильной федерацией (FIA).

– Но его, судя по всему, пока нет? Год назад здесь, в Сочи, вы говорили «Ведомостям», что собираетесь найти себе преемника...

– Если появится кто-то, с кем я буду счастлив работать... Наверное, это должен быть кто-то, кто будет делать дела совсем иначе, чем я. Возможно, намного лучше.

– Вам всего 84, и вы по-прежнему ключевой элемент в двигателе F1. Что движет вами: деньги, жажда власти, тяга к славе?

– Ничего из этого – это просто моя работа, которую я делаю много лет.

– А как вы видите будущее F1 без вас? На вас завязано столько контактов и контрактов – мне доводилось слышать от инсайдеров F1 их опасения, что вашего ухода организация не переживет.

– Нет, это все ерунда. Я уверен, что если не будет меня, то будет кто-то другой, который будет делать эту работу, возможно, еще лучше, чем я.

– Вы богатый, знаменитый и влиятельный человек. Но при этом вы еще и очень критикуемый человек – ваши поступки и решения вызывают неодобрение самых разных людей. Как вы реагируете на критику?

– Просто не реагирую. Большинство людей, которые критикуют кого-то, этого человека просто не знают. А как я могу критиковать, например, вас, если я вас не знаю?

– Не могу не спросить вас о деле банкира Герхарда Грибковски. Грибковски курировал в 2006 г. сделку по продаже банком BayernLB 47% акций Formula One Group инвестфонду CVC Capital Partners. За махинации при осуществлении этой сделки Грибковски был в 2012 г. осужден на 8,5 года. Следствие пыталось доказать, что вы заплатили Грибковски $44 млн за то, чтобы банкир снизил стоимость пакета, и акции были проданы с учетом ваших интересов, вы говорили, что это была не взятка, а выплата шантажисту. В прошлом году вы выплатили по досудебному соглашению немецким властям $100 млн, и обвинения с вас были сняты. Какие выводы вы сделали из того дела?

– Они проделали очень хорошую работу, чтобы извлечь из меня деньги.

– Мы говорили про то, сколько вас критикуют, а какой лучший профессиональный комплимент вы слышали в своей жизни?

– Я никогда не жду комплиментов.

– То есть ни комплименты, ни критика для вас значения не имеют?

– Абсолютно.

Сочи