«Роснефть» заявила о практически полной остановке производства на «Сахалине-1»

Добыча нефти на проекте «Сахалин-1» практически остановлена с 15 мая после того, как оператор проекта американская ExxonMobil в одностороннем порядке начала поэтапно останавливать добычу с 26 апреля, сообщила пресс-служба «Роснефти». Резервуары терминала проекта Де-Кастри заполнены на 95%, нефть из них не отгружается, добавили в компании.

Так «Роснефть» отреагировала на заявление ExxonMobil агентству Reuters о том, что компания находится в процессе передачи своей доли в 30% в операторе «Сахалина-1». В «Роснефти» отметили, что у компании нет информации о решениях ExxonMobil о передаче функции оператора другой компании. «Правительство РФ, Министерство энергетики и правительство Сахалинской области совместно с другими акционерами проекта предпринимают усилия по восстановлению производственной деятельности на проекте «Сахалин-1».  Несмотря на это, к сожалению, на текущий момент производственная деятельность на проекте не восстановлена», — добавили в пресс-службе.

«Сахалин-1» — это один из крупнейших российских шельфовых добычных проектов, который разрабатывается на условиях соглашений о разделе продукции. В рамках проекта разрабатываются четыре месторождения: Чайво, «Одопту-море», Аркутун-Даги и Лебединское. «Роснефти» принадлежит 20% в проекте, ExxonMobil — 30%, японской Sodeco — 30%, а индийской ONGC Videsh — 20%. Оператор проекта — «Эксон Нефтегаз Лимитед». На «Сахалине-1» в год добывается более 11 млн т нефти.

О сокращении добычи на «Сахалине-1» 7 июля сообщил вице-премьер — полномочный представитель президента в ДФО Юрий Трутнев. По его словам, добыча на проекте из-за введенных ограничений сократилась в 22 раза — до 10 000 барр./сутки. Он отметил, что остановка производства отразится на бюджете Сахалинской области, всего Дальнего Востока и России. «Недополучено будет в 2023 г. до 38 млрд руб. Это 26% от уровня собственных доходов региона в 2022 г.», — заявил Трутнев.

Аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков полагает, что российская сторона попытается «полюбовно договориться» с американской ExxonMobil о ее выходе из проекта и передаче ее доли «Роснефти» или другой российской структуре, чтобы Россия получила контроль в проекте. Другой вариант, по мнению Юшкова, — передача какой-то части пакета акций ExxonMobil российской структуре и продажа на рыночных условиях другой части в качестве «материальной компенсации». 

Старший аналитик Альфа-банка Никита Блохин согласен, что, скорее всего, оператором проекта станет российская структура. По его словам, это наиболее вероятный вариант с учетом последней практики и указа президента России Владимира Путина по «Сахалину-2» (о передачи всех долей в компании-операторе российской структуре. — «Ведомости»). Он также сомневается в том, что наращивать пакет акций до контроля и брать на себя функции оператора захотят партнеры из Индии. «Сахалин-1», по мнению Блохина, их интересует больше с точки зрения объема производства и поставок нефти на индийский рынок. Ранее Reuters и ряд индийских изданий сообщали об интересе ONGC к покупке доли ExxonMobil в «Сахалине-1». 

По оценке аналитика «Финама» Сергея Кауфмана, при текущих ценах на российскую нефть участники проекта «Сахалин-1» из-за остановки добычи недополучают около $500 млн в месяц выручки.

Приостановка добычи нефти на «Сахалине-1», по словам Блохина, повлияет на цены на российскую нефть минимально, потому что отгрузки с проекта ведутся по долгосрочным контрактам в страны Азиатско-Тихоокеанского региона. С этим согласен Кауфман: «Основные проблемы с экспортом сейчас есть на западном направлении, а нефть с проекта поставлялась преимущественно в Японию, Китай, Корею и Индию, где проблем с избытком российской нефти пока нет». Однако сложившаяся ситуация, по мнению Блохина, может отразиться непосредственно на цене сорта Sokol, добываемого на Сахалине.