Налоговая грозит банкротством крупным добытчикам терпуга и трубача
Она требует с ПРК, «Севрыбфлота» и других компаний около 7 млрд рублей
Межрегиональная инспекция Федеральной налоговой службы (ФНС) по управлению долгом направила компаниям «Аквамарин», Приморская рыболовная компания (ПРК) и «Севрыбфлот» письма о наличии у них задолженности по обязательным платежам. Если они ее не погасят, то налоговый орган инициирует банкротство. «Ведомости» ознакомились с копией обращений, представители компаний получение писем подтвердили. Человек, близкий к инспекции, также знает о таких обращениях. Представитель ФНС на вопросы не ответил.
Некоторые из этих компаний являются крупными добытчиками рыбы и морепродуктов на Дальнем Востоке. Например, ПРК, по расчетам «Ведомостей», находится на втором месте по квотам на вылов терпуга – их размер составляет 8600 т на 2021 г. Это около трети всего годового улова этого вида рыбы. А у «Севрыбфлота» квоты на 2700 т трубача – около 42% от общероссийского вылова. «Аквамарин», в свою очередь, добывает небольшой объем креветок (около 650 т).
Следственный комитет считает бенефициаром ПРК, «Севрыбфлота», «Аквамарина» бизнесмена Олега Кана. Его же ведомство связывает и с крупными добытчиками крабов – Курильским универсальным комплексом (КУК) и «Монероном» (суммарно у них квот более чем на 9000 т, около 10% в общем объеме добычи). По словам представителя ПРК, Межрайонная инспекция ФНС № 1 по Сахалинской области считает, что все пять фирм неправомерно использовали Единый сельскохозяйственный налог (его ставка – 6%). Они действовали как единый хозяйствующий субъект, численность работников которого составляла свыше 300 человек, а при ней такой режим неприменим, продолжает собеседник «Ведомостей». В связи с этим в 2020 г. Следственный комитет возбудил уголовное дело по факту уклонения от уплаты налогов. Еще раньше ведомство обвинило Кана и в других преступлениях – убийстве предпринимателя Валерия Пхиденко, а также контрабанде крабов.
Аресты помешали сделке
В мае 2020 г. Кан рассказывал «Ведомостям», что участвовал в создании крабового бизнеса, но много лет не имеет к нему отношения. Обвинения и аресты Кан в своем прошлогоднем письме председателю Следственного комитета Александру Бастрыкину называл лишь «отвлекающим маневром» (его цитировал Forbes). Следователи и «центральные СМИ» действовали в интересах тех, кто хочет дестабилизировать бизнес и впоследствии выкупить его за бесценок, сообщало издание. Кому конкретно это интересно, он не указывал. Помочь спасти крабовый бизнес в прошлом году пыталась телеведущая Ксения Собчак. Она и Елена Соглаева договорились о покупке 40 и 10% долей соответственно в компаниях КУК и «Монерон». Но из-за того, что доли в них были арестованы, сделка так и не состоялась. «Монерон» принадлежит депутату Сахалинской областной думы Дмитрию Пашову, КУК – Виктории Ледуковой.
По словам юриста КУКа Галины Кузнецовой, компании уже договорились с российскими и иностранными контрагентами о досрочной оплате их обязательств и те направили на их счета свыше 7 млрд руб., которых достаточно для исполнения требований налоговой службы. Досрочную оплату «Ведомостям», в частности, подтвердили в «Икре» и «Дальторге», контрагентах компаний. Но из-за ареста счетов распоряжаться средствами на них компании не могут, с ходатайством о его снятии они обратились к следователю, продолжает Кузнецова. Пока этого так и не произошло, поэтому банки не могут списать долг. Жалобу об этом компания также направляла и в Генпрокуратуру, но там ее направили обратно в Следственный комитет, говорит она. В обоих ведомствах на запросы «Ведомостей» не ответили.
Компании, по ее словам, «оказались в правовой ловушке»: денег на счетах достаточно, но банки не могут списать долг из-за ареста. Кузнецова говорит, что это нарушает ч. 9 ст. 115 Уголовно-процессуального кодекса, согласно которой следователь должен специальным постановлением отменить арест, если в этой мере отпала необходимость. А она отпала, поскольку компании погасили долг, который осталось лишь списать, считает она. Это причиняет ущерб бюджету страны, а уголовное преследование по делу о налогах в такой ситуации продолжается незаконно, отмечает Кузнецова. При этом удовлетворить претензии налоговой можно, лишь сняв арест.
Действительно, в рамках расследования уголовных дел по ст. 199 УК РФ (Уклонение от уплаты налогов) в случае погашения недоимки и всех штрафов дело подлежит прекращению, а все ограничения, связанные с расследованием, также завершаются, говорит партнер адвокатского бюро ЗКС Дарья Шульгина. Но сроки, в которые такое решение может быть принято, в законе не указаны. Кроме того, возможна ситуация, когда арест наложен в рамках расследования нескольких дел, тогда снятие ареста остается на усмотрение следователя, говорит эксперт.
Кана российские СМИ прозвали «крабовым королем». КУК и «Монерон» вплоть до 2019 г. были крупнейшими добытчиками крабов на Дальнем Востоке. Они пользовались квотами суммарно на 19 000 т (более 20% от всей добычи этого ресурса в стране). После государственных аукционов 2019 г. (тогда реализовано 50% всех российских крабовых квот) у них осталось более 9000 т. В отношении двух этих добытчиков Арбитражный суд Сахалинской области уже ввел процедуру наблюдения из-за задолженности перед контрагентами на сумму свыше 4 млрд руб. В суде компании также указывали, что не смогли вовремя рассчитаться из-за ареста счетов. Сам Кан в конце 2018 г. покинул Россию, где был объявлен в розыск.
В случае ликвидации компании квоты изымаются государством, говорит представитель Росрыболовства. Дальше они должны быть вновь выставлены на аукционы, принять участие в которых могут любые компании, добавляет он. Если говорить о крабах, то государство и так планирует провести в ближайшие несколько лет второй этап аукционов: новым инвесторам предложат 50% оставшихся квот, говорит председатель совета директоров отраслевого издания Fishnews Эдуард Климов. Но там будут предусмотрены инвестиционные обязательства – на строительство судов или других объектов, продолжает Климов. Если квоты КУКа и «Монерона» разыграют раньше, то у их новых владельцев таких обязательств не будет. Следовательно, девять судов общей стоимостью почти $300 млн не будут построены, указывает он.