Российские власти признали риск падения спроса на нефть

Замедление роста глобального спроса на нефть в долгосрочной перспективе может смениться падением потребления, впервые признало Минэнерго в обновленном проекте Энергостратегии России до 2035 г. «Ведомости» ознакомились с документом, актуальность нового проекта, который министерство разрабатывает с 2015 г., подтвердили два чиновника и три человека, участвовавших в его обсуждении.

Проект стратегии был представлен 21 сентября на совещании у министра энергетики Александра Новака. В документе прогнозировалось замедление роста мирового спроса на нефть после 2025 г., пик потребления может быть достигнут ранее 2030-х гг., отмечают три собеседника «Ведомостей». После было еще несколько обсуждений стратегии, и к 24 сентября формулировка была уточнена: пик спроса на нефть будет в 2030–2040-х гг., а после может начать падать. Это говорят два человека, видевших обновленный документ. Один из них уточняет, что в основе такого прогноза лежат «различные сценарии» развития мировой нефтедобывающей отрасли. Какие конкретно, он не уточнил. Представитель Минэнерго не ответил на вопросы «Ведомостей».

С начала года российские чиновники заверяли, что спрос на нефть будет падать и России нужно максимально быстро монетизировать запасы нефти, но в официальных документах они такого не писали. «Рано или поздно это [снижение спроса на нефть] произойдет, технологические тренды невозможно игнорировать», – говорил в начале года замминистра энергетики Павел Сорокин. Аналогичное мнение высказывал в интервью «Ведомостям» председатель комитета Госдумы по энергетике Павел Завальный: «Мы должны максимально сейчас постараться добыть все, что у нас есть, и продать». Иначе «потом это никому не будет нужно. И за то время, пока есть спрос, успеть перестроить экономику и страну, чтобы подготовиться к будущему», объяснял он.

Крупнейшие мировые игроки готовятся к снижению спроса на нефть. Норвежская Statoil даже сменила название на Equinor, так как рассчитывает в ближайшие годы получать больше выручки от инвестиций в возобновляемые источники энергии (ВИЭ), а не от добычи и продажи нефти, говорил представитель компании на Петербургском экономическом форуме в 2018 г. К тому моменту компания, по ее данным, уже инвестировала в солнечные и ветропарки более $6,4 млрд.

Начала инвестировать в нетрадиционные источники энергии и крупнейшая нефтяная компания мира – Saudi Aramco. В 2017 г. она установила в Саудовской Аравии первую ветряную турбину на заводе по производству топлива в Тураифе, что позволило сократить использование топлива для выработки электроэнергии на заводе, а компании – сэкономить более 18 000 барр. нефти в год, раскрывала она в проспекте к евробондам. Компания также отметила риск снижения потребления нефти после 2030 г.

Прогноз возможного падения спроса на нефть дает и Oxford Institute for Energy Studies. В 2018 г. институт выпустил исследование, в котором сопоставил несколько прогнозов – Международного энергетического агентства, ОПЕК, BP, а также Wood Mac – и пришел к выводу, что продажи нефти начнут падать к 2040–2050-м гг. Oxford Institute писал, что, как только пик потребления нефти будет пройден, оно начнет снижаться драматически и остановить эту тенденцию будет невозможно.

Не все российские компании собираются вкладывать в альтернативные источники энергии. Например, в стратегии «Роснефти» до 2022 г. говорится о развитии нефтегазохимии и нет ни слова об альтернативных источниках энергии. А «Лукойл» в представленной в 2017 г. стратегии говорил о возможности участвовать в модернизации активов ВИЭ за счет внешнего финансирования, а также о развития ВИЭ по договорам о предоставлении мощности. В остальном компания сосредоточилась на нефтегазохимии, такую стратегию она рассчитывала представить этой осенью.

Представители «Лукойла», «Роснефти», «Газпром нефти», «Сургутнефтегаза» не ответили на вопросы «Ведомостей».

«Точность прогноза Минэнерго во многом будет зависеть от темпов развития альтернативной энергетики и электромобилей», – отмечает аналитик БКС Кирилл Таченников. При низких ценах на нефть вряд ли развитие ВИЭ и электромобилей будет идти опережающими темпами, считает он. Пик потребления нефти совпадет с переходом на электромобили, полагает аналитик АКРА Василий Танурков. «Но даже если продажи электрокаров будут удваиваться ежегодно, их доля останется меньше 15% в мировом автопарке в 2030 г.», – замечает Таченников. Кроме того, есть индустрии, которые продолжают быстро расти, не используя альтернативные источники энергии, – авиация, морское судоходство, нефтехимия, продолжает он, а на цену помимо спроса влияет еще и предложение: «И если пик спроса впереди, то пик предложения, вполне возможно, уже позади».

BP в прогнозах ожидает пика спроса на топливо со стороны автотранспорта в 2030-х гг., затем его падение будет перекрываться ростом спроса со стороны нефтехимии, а с 2040-х гг. может начать падать и он, рассуждает Танурков.

«Обострится конкуренция нефти с природным газом в электрогенерации, это будет ограничивать не только спрос на уголь, но и рост спроса на нефть», – считает старший директор отдела корпораций Fitch Дмитрий Маринченко. Крупнейшие нефтепроизводители Ближнего Востока, такие как Саудовская Аравия, ОАЭ и Кувейт, планируют повышать закупки СПГ и добывать больше природного газа, чтобы максимально увеличить экспорт нефти, напоминает Маринченко. Низкие цены на СПГ будут способствовать ускорению этого перехода, полагает он.

Oxford Institute for Energy Studies прогнозирует, что после начала падения спроса на нефть производители с низкой себестоимостью начнут выдавливать с рынка нефтедобытчиков с низкой рентабельностью. «С точки зрения издержек полного цикла российские нефтяные проекты смотрятся очень неплохо и проигрывают только Ближнему Востоку из-за более длинного транспортного плеча – операционные затраты и капитальные вложения на 1 барр. добычи в сумме не превышают $15–20», – считает Маринченко.

Пока же российские нефтяники просят у государства налоговых стимулов – например, для новых арктических проектов. В частности, «Роснефть» просила президента быстрее принять закон о развитии Арктики, благодаря которому она сможет совместно с «Нефтегазхолдингом» Эдуарда Худайнатова инвестировать до 8 трлн руб. в развитие арктической нефтедобычи. Принятие закона может принести им налоговые льготы стоимостью 2,6 трлн руб. в течение 30 лет. Компании просят льготы по действующим проектам, чтобы финансировать проекты с большими рисками, говорит Маринченко: «Это означает, что риски рентабельности в условиях неопределенности цен на нефть государство берет на себя».