«Роснефтегаз», возможно, получил опцион на выкуп части акций у суверенного фонда Катара в течение 10 лет

Сделка по покупке 19,5% «Роснефти» у «Роснефтегаза» QHG Oil (совместное предприятие суверенного фонда Катара Qatar Investment Authority, QIA, и трейдера Glencore) за 10,2 млрд евро может включать обратный выкуп части пакета QIA, пишет The Wall Street Journal (WSJ) со ссылкой на источники, знакомые со структурой сделки. По данным издания, сделка стала фактически срочным займом для балансировки российского бюджета, причем об обратном выкупе договорились лично президент России Владимир Путин и эмир Катара Тамим бен Хамад Аль Тани. Срок действия соглашения – до 10 лет, пишет газета. Источник «Интерфакса», знакомый с параметрами прошлогодней сделки, добавил, что у консорциума есть обязательство не продавать пакет в течение определенного периода (его временные границы он не уточнил).

Представитель президента Дмитрий Песков назвал информацию WSJ «эвентуальным рассуждением» и отметил, что она некорректная и «не возможна», передает «Интерфакс».

Изначально QHG Oil договаривалась о покупке 19,5%-ной доли у «Роснефтегаза», соответственно, если опцион и был, он должен был быть именно с «Роснефтегазом», говорит аналитик «Атона» Александр Корнилов. Представитель «Роснефти» отказался комментировать информацию, касающуюся «Роснефтегаза», а представитель Glencore заявил, что «покупка доли в «Роснефти» не включала колл-опцион для «Роснефти», «Роснефтегаза» или России по обратному выкупу части или полного пакета, который достался совместному предприятию QIA и Glencore». Представитель QIA добавил, что QHG Oil единолично распоряжается акциями «Роснефти». «Компания имеет право продать акции «Роснефти» кому угодно и когда угодно, когда ей будет удобно. Пут- и колл-опционов у участников сделки нет», – отметил представитель QIA.

По мнению источников WSJ, в том, чтобы акции вернулись «Роснефти», были заинтересованы обе стороны сделки. Катар помимо политических выгод сейчас позднее хотел бы перепродать акции дороже. С российской стороны за обратный выкуп выступал главный исполнительный директор «Роснефти» Игорь Сечин, пишет WSJ. Сечин вышел на Glencore с предложением о сделке по личному указанию Путина, «которому были нужны деньги после бюджетного сжатия 2016 г., когда цены на нефть упали к 12-летним минимумам». Сам Путин публично говорил, что государство продает части пакетов госпредприятий не потому, что не хватает денег на какие-то конкретные направления бюджетных расходов, а в том числе потому, что «это улучшает структуру экономики».

Сделка вызывала вопросы у Fitch: «схема владения пакетом акций «Роснефти» не ясна», позже агентство сообщило, что сделка не вызывает у него вопросов. В прозрачности структуры сделки сомневались собеседники «Ведомостей» в правительствах и банкиры.

QHG Oil создана на паритетной основе, т. е. доля катарского фонда составляет 9,75%. В среду на Московской бирже этот пакет стоил 318,2 млрд руб. За ближайшие 10 лет «Роснефтегаз» может аккумулировать 570 млрд руб. дивидендов от «Интер РАО», «Газпрома» и «Роснефти» без учета налогов и если дивиденды останутся на уровне 2016 г., посчитал Корнилов.

Вряд ли Glencore и QIA – конечные покупатели, когда трейдер и фонд заходят в столь крупную компанию через несколько офшорных компаний, это вызывает подозрения, отмечает управляющий GL Asset Management Сергей Вахрамеев. Glencore ни разу до этого момента не покупала существенную долю в такой крупной нефтяной компании, а у QIA нет возможности получить синергию с катарскими проектами, так что, по сути, эти компании – обычные миноритарии, которые, скорее всего, могли получить определенную защиту от рисков во время сделки, рассуждает Вахрамеев.-