Владелец НЛМК Владимир Лисин рассказал, что спасет российскую металлургию

Сегодня днем во время презентации новой стратегии НЛМК основной владелец компании Владимир Лисин шокировал всех заявлением, что "поляна участников металлургического рынка будет меняться" и что придется использовать механизм банкротства. После презентации бизнесмен рассказал: изменения уже начались и, чтобы их не усугублять, отрасли нужна поддержка государства. Но пользоваться ею нужно осторожно.

- Почему вы прогнозируете изменение российской металлургической «поляны»?

- Это уже происходит. Закрываются небольшие высокозатратные металлургические предприятия - первые ласточки процесса сокращения неэффективных мощностей.

- Почему ситуация для российских металлургических предприятий сложная?

- Очень просто. Например, в прошлом году в России рост производства стали замедлился, но одновременно импорт скакнул до 8 млн т (20% от потребления). Получается, что мы свой рынок никак не защищаем - мы с ноября рассматриваем Украину. Это один аспект.

Помимо этого нужно решать вопрос с перекрестным субсидированием в электроэнергетике и на железнодорожном транспорте. Почему одна отрасль должна дотироваться за счет другой? Тарифы у нас уже выше, чем в США, и близки к европейским, что делает российских металлургов неконкурентоспособными в условиях абсолютно открытого рынка.

Аналогичная ситуация с налогами. Например, с налогом на землю: почему РЖД освобождена от налога на землю, а металлургические предприятия нет? Кому нужна земля под металлургический заводом, зачем ей рыночную оценку делать? Вдобавок к этому инвестиционные льготы, по сути, не работают из-за бюрократических барьеров.

В условиях дорогих денег возможность кредитного рычага для тех предприятий, у кого высокая долговая нагрузка, падает. Эти предприятия находятся на грани. Чего ждать? Когда они станут такие, как те маленькие, что уже закрылись из-за плохого рынка?

Все эти вопросы нужно однозначно решать - и как можно скорее, тогда как одна лишь раздача денег вопрос не решит. Если наиболее эффективные, как мы, теряют в рентабельности, то другие просто не встанут на ноги. Поэтому нужны системные меры поддержки промышленности, иначе произойдет то, о чем я говорил: металлургическая поляна изменится.

- Есть предприятия, для которых закрытие - единственный путь, а есть предприятия, которые попали в тяжелое положение из-за высокого долга всей группы. Как быть с ними?

- Одно дело спасать отдельные компании, другое - делать так, чтобы другие не тонули. Речь идет о том, что вся российская металлургическая отрасль находится в положении, когда ее перегрузили тарифами и другими платежами, поставили в неравные условия с конкурентами. В результате такой политики мы можем прийти к тому, что некому будет платить и будет такой же эффект. Нужно обращать на это внимание. Нужно подходить к вопросу поддержки по отраслевому принципу: нужно защищать рынок, убирать перекрестку, решать социальные вопросы там, где это необходимо. Например, группа НЛМК только по энергетическому перекрестному субсидированию несет нагрузку около $100 млн в год. С РЖД - сложнее, нужно еще смотреть, кто является выгодоприобретателем этого перекрестного субсидирования.

- А как сегодня быть с компаниями, гигантский долг которых требует вмешательства государства («Мечел» и UC Rusal)? Нужно ли их банкротить или надо спасать?

- Не очень тактично это обсуждать, потому что надо досконально понимать, что происходит внутри этих компаний. Конечно, если долг перешагнул какие-то разумные пределы, то с ним надо что-то делать. Но у всех ситуации разные. Когда после кризиса начали спасать предприятия, то были разные мнения по поводу издержек такой поддержки. Было 100 аргументов против. Две главные - вы даете потенциально деньги тем, кто ими неэффективно распоряжается, и вы создаете сигналы, которые в будущем могут быть вредны. Это теория морального ущерба. Вы создаете для всех неправильный сигнал, что помощь придет, даже если будет проводиться рискованная политика. Даже те, кто является более эффективным, имея такой сигнал, могут стать менее эффективными. В каких случаях эта поддержка нужна? Например, "АвтоВАЗ". Если бы не поддержали "АвтоВАЗ", то страна осталась бы вообще без собственного автопрома. Если же в одном месте залить, а в другом не вспыхнет, то так и будет продолжаться. К чему это приводит, мы видели.

- Вам были бы интересны какие-то предприятия после процедуры банкротства? Что-то могло бы вписаться в бизнес-модель НЛМК?

- Это очень теоретический вопрос.