Mercedes-Benz GLC 300d: Сутулый слуга

Хотелось бы для начала заявить решительный протест. Автомобильный дизайн, к сожалению, лет двадцать как превратился в соревнование обмылков, и не то чтобы отраду – чего отрадного-то в рычащих огромных комодах на колесах? – но хотя бы какое-то веселье глазу давали внедорожники. Брутальность их форм, правда, часто сопровождалась брутальностью владельцев, но тут уж ничего не поделаешь. Безликие обмылки жались по сторонам – и правильно!

А 10 лет назад на автомобильной сцене появился странный гибрид, и его назвали «купе-кроссовер». Эдакая попытка дизайнерской политкорректности – обмылок с элементами брутальности. Сгорбившееся создание, высоко посаженное на большие колеса.

Mercedes-Benz некоторое время приглядывался – но безвольно сдался и произвел на свет Божий парочку таких же сгорбившихся созданий: сперва поменьше, под названием GLC Coupe, а потом и побольше, GLE Coupe. Нам на тест-драйв достался который поменьше.

Да, протест! Не могу молчать: эта понурая спина трудяги, смирившегося с обстоятельствами и безропотно несущего тяготы жизни, – разве она соответствует образу настоящего Mercedes, вальяжного, расслабленного сибарита? По-моему, нет.

Водитель шарит

Хотя, если закрыть глаза на понурую часть, в остальном внешность GLC симпатичная. Разве что какие-то странные, широкие и невысокие, зубки изображены на решетке радиатора, по обе стороны от фирменной трехлучевой звезды. Функции никакой они не несут, не устрашают – видимо, тут дизайнерская идея, оставшаяся непонятной.

Зато внутри можно неплохо устроиться. Конечно, это вам не 140-й кузов, не раскинешься, нет той удивительно ухваченной немцами русской раздольности – все аккуратненько, четко, как в средневековом богатом ганзейском городе: удобно, уютно, солидно. Но камерно.

Все под рукой, кнопки удобно расположены и интуитивно понятны – за исключением панельки между водительским и пассажирским сиденьем. Потом-то я разобрался, что это за штука – с ее помощью управляется развлекательная система, навигация и всякие настройки, – но сперва пару раз неудачно ее нажал и ликвидировал последствия. Ни одно животное не пострадало, уверяю.

Да, есть еще одна сложность, о которой нельзя догадаться. Между двумя виртуальными циферблатами на приборном щитке высвечиваются всякие данные о машине – например, оттуда можно узнать, что средний расход топлива за время тест-драйва (592 км) составил 9,2 л, а средняя скорость – 25 км/ч. Так вот: чтобы менять эти данные – посмотреть на текущий расход топлива или другой какой показатель, – надо ласково погладить пластиковый квадратик слева на руле, чуть повыше органов управления круиз-контролем. Обнаружил я это спустя пять дней эксплуатации – и совершенно случайно. (А надо было просто в инструкцию залезть, конечно.)

Но без поглаживания квадратиков жить вполне можно. Расход топлива, в конце концов, можно мерить заправками. А вот без смартфона в нынешней жизни обойтись весьма трудно. И что думает обычный владелец автомобиля, когда утром выходит из дому и обнаруживает, что с вечера забыл поставить Главное Устройство на зарядку? Ладно, думает он наивно, в машине заряжу. Воткну в USB-порт – и заряжу.

Сперва шарил глазами – нет ли на торпеде разъема? Нет. Открыл бардачки между передними сиденьями – нету. Открыл глубокий, как озеро Байкал, подлокотник, пошарил там рукой – ага! Есть! Стал вставлять туда зарядку – не лезет.

Разумеется, в этот момент все светофоры Москвы – зеленые. Они, только когда торопишься, красные, а если надо поднять с полу телефон или вот зарядку воткнуть – ни за что!

Когда водитель (то есть я) пошел на шестой цикл обшаривания глубокого, как озеро Байкал, подлокотника, пассажирка переднего сиденья перестала сдерживаться и хихикать и начала ржать уже в голос.

– Что ты там ищешь, там пусто!

– Понимаешь, зарядка не вставляется!

– Там микро-USB, дорогой! И не вставится!

Я потом спросил владельцев тестового автомобиля, правда ли, что в GLC не предусмотрено разъема для обычного USB? Правда. Нужен переходник на USB-C.

Такой характер

Но все-таки в машине главное не возможность зарядить телефон – хотя иногда и кажется, что телефон стал важней машины. Главное – может ли она ехать.

И тут опять-таки странное дело! Тест-драйвы Mercedes-Benz, а также опыт собственника приучили меня к тому, что машины этой марки будто бы говорят водителю: да куда торопиться-то? уверен, что хочешь ехать быстрей? мы точно хотим так резко перестраиваться?

Если водитель отвечает этому внутреннему голосу «да», «Мерседес» возражать не станет и все выполнит в лучшем виде, хотя и не без некоторого удивления.

GLC 300d – «Мерседес» новой породы. Нет, он не подзуживает водителя разогнаться посильней да и вышивать по рядам, но деловито готов ехать, как прикажут. Какая-то, я бы сказал, японская в нем наблюдается услужливость. Или корейская.

Зато едет превосходно! Мотор очень приемист! Дизель при быстром разгоне начинает приятно и мощно журчать, соседи по потоку необыкновенно быстро приближаются или, напротив, удаляются, и, несмотря на высокую посадку кроссовера, все это происходит в обстановке стабильности. А как замечательно машина управляется!

Надо тут сделать одно замечание: на пустом шоссе если развивать скорость значительно выше разрешенной (штраф 2000 руб.), то задницу GLC 300d начинает довольно серьезно водить. Конечно, это ситуация экстремальная, да и, по мнению владельцев тестового автомобиля, она решается заменой задних колес с аналогичных передним на чуть более широкие. Но ощущения приятными назвать нельзя.

Да, и мы имеем дело с вполне жестким автомобилем – не диван на колесах уж точно. Видимо, нынешняя мода на утилитарность, на энергичный, мускулистый образ жизни дошла и до инженеров Mercedes-Benz.

Сухость свойственна и аудиосистеме марки Burmeister. Рок-часть прослушивания была посвящена малоизвестной немецкой панк-рок-группе Die Toten Hosen (прямой перевод – «мертвые штаны», значение – импотент), подборка их песен была как-то связана с чемпионатом мира по футболу 1990 г., который прошел в Италии. Поэтому в подборке была песня Azzurro, которую обычно поет Адриано Челентано, – и воспроизводящей технике, увы, слегка не хватило необходимой неряшливости. Классику же представлял «еврейский Карузо» Гершон Сирота – его записям 80 и больше лет, но аппаратура справилась и выдала более чем приличный звук.