Игорь Сечин лично участвовал в разработке Алексея Улюкаева

В Замоскворецком суде в среду начался процесс по делу бывшего министра экономического развития Алексея Улюкаева – его обвиняют в вымогательстве взятки в особо крупном размере лицом, замещающим госдолжность (ч. 6 ст. 290 УК). Как следует из обвинительного заключения, вымогательством Улюкаев занялся 15 октября 2016 г., находясь в индийском штате Гоа (где проходил саммит БРИКС). По словам гособвинителя, там Улюкаев потребовал от главного исполнительного директора «Роснефти» Игоря Сечина взятку в сумме $2 млн в качестве благодарности за положительное заключение на осуществление сделки по покупке «Башнефти».

Примечательно, что сделка в этот момент была уже закрыта – контракт был заключен 12 октября 2016 г., говорится в обвинительном заключении. Улюкаев соответствующие предложения правительства согласовал, хотя ранее направлял в Белый дом доклад, в котором предлагал исключить госкомпании, в том числе «Роснефть», из участников приватизации. Но он также угрожал Сечину отрицательным заключением по иным сделкам компании, объяснил прокурор. «Реально воспринимая угрозу со стороны члена правительства», Сечин согласился заплатить. Но по возвращении из командировки (в период с 25 по 28 октября) обратился в ФСБ, сотрудники которой привлекли его для участия в оперативно-розыскных мероприятиях. Телефонный разговор между Сечиным и Улюкаевым, в ходе которого министр согласился приехать в офис «Роснефти», проходил уже под контролем. Улюкаев лично получил от Сечина $2 млн и поместил их в багажник своего служебного автомобиля, где они были обнаружены и изъяты сотрудниками ФСБ.

В свою очередь, Улюкаев заявил, что стал жертвой провокации, основанной на заведомо ложном доносе Сечина. При этом, по его словам, следствие не только намеренно игнорировало очевидные пробелы в показаниях Сечина, но и умышленно не предпринимало необходимых действий, направленных на получение доказательств. Экс-министр напомнил, что заключение, на которое ссылается обвинение, было дано по указанию правительства и «задолго до вымышленных Сечиным событий». А полномочий вмешиваться в деятельность «Роснефти» у его ведомства вообще не было. Абсурдность обвинений Сечина несомненна еще и «ввиду очевидной неэквивалентности моего политического веса и веса г-на Сечина в российском политическом истеблишменте», отметил Улюкаев. Главный аргумент следствия – это сумка, в которой находилось $2 млн, но передача сумки была заранее спланирована сотрудниками ФСБ. «Сечин сам позвонил мне и под предлогом обсуждения важных текущих вопросов уговорил меня приехать в компанию «Роснефть», – настаивал Улюкаев. Он выразил надежду на «объективное и честное рассмотрение судом этого дела».

Адвокаты экс-министра заявили суду, что оглашенное прокурорами обвинительное заключение существенно отличается от того, которое было в деле. Улюкаев не давал отрицательного заключения на приобретение «Башнефти» «Роснефтью», а настаивал на введении дополнительных критериев для оценки сделки, и дело следует вернуть прокурору. Обвинение возразило, что УПК не требует повторять обвинительное заключение «слово в слово», и судья с ним согласилась. Представление доказательств решено начать с допроса свидетелей обвинения (ранее представитель суда сообщила, что в этом качестве заявлен Сечин), но уже 1 сентября.

Если дело дошло до суда, приговор будет обвинительным, уверен адвокат Владимир Жеребенков: никто не передал бы такое громкое дело в суд, если бы было возможно оправдание. Однако приговор вряд ли будет суровым, рассуждает адвокат: к чиновникам суды подходят достаточно благожелательно. Дела о получении взятки часто переквалифицируются – обычно на мошенничество, если удается доказать, что реальными полномочиями исполнить обещанное чиновник не обладал, рассуждает адвокат. А там и наказание ниже, и срок можно назначить условный.

Но вряд ли Сечину, который сейчас воюет на двух фронтах («Роснефть» одновременно пытается взыскать 170 млрд руб. с прежнего владельца «Башнефти» – АФК «Система». – «Ведомости»), удастся одержать победу везде, предупреждает политолог Николай Петров. Это бы нарушило принцип сдержек и противовесов, которым руководствуется Кремль. Такая демонстрация всемогущества Сечина вряд ли нужна, особенно в канун выборов, необходимость для него явиться в суд уже факт публичного унижения, санкционировать которое мог только лично президент, уверен эксперт.