Государство монополизировало финансирование партий

Партии и кандидаты получают скрытое государственное финансирование через государственные контракты, гранты и субсидии, говорится в докладе движения «Голос». Этот механизм действует по принципу отката: компания получает госконтракт, если обязуется часть средств направить на поддержку партии, полагают эксперты. По словам автора доклада Станислава Андрейчука, изучив 241 компанию, пожертвовавшую 14 партиям более чем по 1 млн руб., эксперты выяснили, что 90 из них имеют госконтракты, а 80 из этих 90 являются донорами «Единой России». А главными госзаказчиками стали Минобороны с предприятиями ВПК, Росавтодор и «Росатом». Среди региональных заказчиков – власти Башкирии, Татарстана, Воронежской и Тюменской областей, Ямало-Ненецкого автономного округа. В этих регионах такая схема наполнения партийных бюджетов поставлена на поток – примерно каждая третья компания, пожертвовавшая более 1 млн руб., является крупным получателем госконтрактов, говорит Андрейчук: «История с получением госконтрактов донорами «Единой России» массовая, у доноров других партий этого нет. При этом госзаказчиками является ограниченное число госструктур, таким образом мы видим расклады по лоббистским группам в будущей Думе».

«Никакой связи» между госконтрактами и пожертвованиями в адрес единороссов нет, заверил «Ведомости» руководитель центрального исполкома «Единой России» Максим Руднев. Представитель Минобороны на звонок не ответил. По словам менеджера одного из упомянутых в докладе предприятий ВПК, предположения о том, что компании, имеющие многомиллиардные заказы (и часто – безальтернативные исполнители), жертвуют деньги партиям в рамках некоей организованной схемы теневого финансирования, лишены смысла. Решения о таких пожертвованиях принимаются на уровне самих предприятий и вызваны политическими связями их менеджмента на местах, добавляет он.

Вместе с тем «Голос» отмечает повышение финансовой прозрачности партий – например, почти исчезла практика их финансирования из средств аффилированных общественных объединений, меньше стало фактов скрытого иностранного финансирования. Однако четыре из пяти партий, имеющих право на госфинансирование, практически целиком от него зависят и получают все меньше пожертвований, констатируют эксперты: самая большая доля господдержки у «Яблока» (99%), меньше всего от нее зависит «Единая Россия» (68,6%). При этом после удвоения госфинансирования партий в 2015 г. резко уменьшились частные пожертвования: у ЛДПР они сократились в 5,4 раза, а в «Яблоке» – в 111 раз (до 1 млн руб.). Зампред «Яблока» Сергей Иваненко объясняет это кризисом и аккумулированием привлекаемых средств на выборы 2016 г.

Из-за госфинансирования партии бюрократизируются, это неправильная история с точки зрения конкуренции, считает Андрейчук: «История с госконтрактами и скрытым госфинансированием искажает конкуренцию еще больше – плюс к официальным источникам государство дополнительно вливает деньги в партии».

Бизнес не хочет просто так финансировать оппозиционные партии, говорит политолог Константин Калачев: «Понятно, что государство выстраивает схему, чтобы системообразующие партии были от него зависимы. Бизнес же в неперспективных проектах не участвует. У него есть интересы продвигать людей в исполнительную власть, а кого может продвинуть «Яблоко»? Хотя понятно, что власть постаралась, чтобы вложения в политику были ею санкционированы». Поэтому и бизнес предпочитает отношения с властью выстраивать напрямую, а не через партийные проекты, полагает эксперт: «Ерунда, что если кто-то дает деньги на «Единую Россию», то его за это вписывают в систему. Это уже многолетние отношения. Вопрос в том, что было раньше – курица или яйцо. В регионах системообразующий бизнес не прочь помочь «Единой России», но бизнесмены успешны не из-за этого – напротив, к ним обращаются, потому что они успешны. Но даже если и так – как иначе это должно функционировать? Оказание услуги за услугу – так происходит во всем мире».

В подготовке статьи участвовали Алексей Никольский, Ольга Чуракова и Петр Козлов