Роста экономики в России нет

Руководитель Росстата Владимир Соколин объявил о переходе на другую работу (см. статью на стр. А3) и в интервью журналу «Итоги» подверг сомнению выводы своих начальников из Минэкономразвития о начавшемся росте экономики. «На самом деле мы видим только одну устойчивую тенденцию – падение закончилось. Роста нет», – заявил Соколин «Ведомостям».

По поводу начала восстановления экономики и появления первых признаков роста уже высказались практически все высокопоставленные чиновники. Самым первым начало роста заметил замминистра экономического развития Андрей Клепач – еще в конце июля он сообщил, что в июне ВВП добавил 0,1%. Тогда же он пообещал рост в июле (в сравнении с июнем): «Экономика близка ко дну, что говорит в пользу нашей гипотезы о начале оживления в III квартале». Его слова тут же подхватили остальные. В конце августа о возобновлении роста экономики заявил первый вице-премьер Игорь Шувалов, после III квартала можно будет сказать, что Россия вышла из рецессии, подхватил вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин. А 7 сентября и министр экономического развития Эльвира Набиуллина доложила о прохождении нижней точки кризиса премьер-министру Владимиру Путину. В том, что дно позади, уверен и президент Дмитрий Медведев, чье субботнее телеинтервью Первому каналу должно было обозначить, «как должна расти страна, пройдя низшую точку падения», объяснил сотрудник администрации президента.

«Рост есть или его нет – лишь вопрос интерпретации. Все зависит от того, что именно вы хотите увидеть: если вы хотите увидеть в отрицательном положительное – вы это увидите», – объяснил «Ведомостям» свой скепсис Соколин. «Я не политик, я – статистик, – добавляет он. – Пройдет еще 3–4 месяца, и будет ясно, есть рост или нет. Пока четкий горизонтальный тренд». Плюс 0,2% или плюс 0,3% – это не рост, убежден глава Росстата, по двум-трем цифрам нельзя ставить четкого диагноза. «Завтра с таким же успехом может быть минус 0,2%. И что тогда?» – интересуется он.

«Рост есть. Слабый, но есть», – настаивает на своем Клепач. У Росстата и у Минэкономразвития одни и те же методы счета, заявил он «Ведомостям». «Мы берем международную АРИМА-модель (линейная модель прогнозирования, основанная на временных рядах. – «Ведомости», см. врез) и применяем нашу собственную программу по снятию сезонности», – объясняет замминистра. Как раз к этой программе и есть претензии у Соколина, сам он доверяет модели Росстата, которая «одинаково работала и 15 лет назад, и сейчас».

«Судить о том, вышла экономика из кризиса или залегла на дне, преждевременно – слишком короток промежуток времени», – пытается примирить обе позиции замруководителя (врио руководителя) Росстата Александр Суринов. Картину прояснят данные по динамике промышленного производства в сентябре, надеется он, они появятся в среду.

Росстат делает статистику, а Минэкономразвития, используя его данные, проводит сезонную корректировку своим методом, объясняет директор Института информационного развития ГУ-ВШЭ Владимир Бессонов: «Это не статистика, это аналитика. А мнения аналитиков могут расходиться». Правда, он считает, что, если президент и премьер в своих заявлениях опираются на показатели министерства, неплохо было бы объяснить всем, как Минэкономразвития эти цифры получает. «Это никому не известно», – говорит Бессонов. Нужно смотреть на квартальные изменения ВВП, а месячные данные, которые рассчитывает Минэкономики, слишком неточны и приблизительны, согласен главный экономист «Тройки диалог» Евгений Гавриленков: «Невозможно, например, каждый месяц отслеживать динамику по запасам или показатели чистого экспорта. Без этих данных оценки ВВП некорректны». Точность измерений не позволяет однозначно ответить на вопрос, есть рост или мы «ползаем по дну», резюмирует он.

Главная проблема Росстата – в методологии сбора и обработки информации, уверен Дмитрий Белоусов из ЦМАКП. У него большие вопросы к качеству статистики по доходам населения и распределения его по уровню бедности, вычислению динамики промышленного производства, говорит Белоусов. Росстат сам почти ежемесячно меняет временные ряды, напоминает Гавриленков. Через год, говорит он, экономический спор о том, есть рост или нет, уже не будет иметь смысла, «все много раз будет пересмотрено». Например, в 1999 г. первая оценка роста ВВП, опубликованная Росстатом, составила 3,2%, а сейчас он дает совсем иные цифры за тот же период – 6,4%. «Если бы вы поработали в статистике 20–30 лет, то поняли бы, что вопрос о том, есть сейчас рост или нет, смешной. Скрупулезность цифры не всегда может что-то сказать. Всегда надо смотреть тенденцию. А тенденция – это время и пространство», – резюмировал в беседе с «Ведомостями» Соколин.