Невозможность дискуссий

Еще несколько лет назад интернет рассматривался как питательная среда для возникновения и развития демократии нового типа, основанной на сетевых технологиях. К сожалению, прошедшие годы усилили скепсис: о чем можно говорить, если в российском интернете больше невозможна никакая конструктивная публичная дискуссия? А ведь именно публичная дискуссия, система компетентных экспертных оценок и создает базу для формирования и функционирования демократии.

Отсутствие объективных механизмов оценки компетентности и уместности публично высказываемых оценок, суждений и мнений очевидным образом ведет наше общество к еще большей инфантильности и деградации. Функцию судьи активно берет на себя власть и поддерживающие ее структуры, что окончательно превращает российский интернет в бесконечное виртуальное линчевание неугодных. И чем активнее несогласных с политикой власти втаптывают в грязь, тем громче звучат обвинения, что это именно они своей деятельностью провоцируют ситуацию.

Значит ли это, что проблема в социальных сетях, которые не только стали трибуной для тех, кто в недалеком прошлом был обречен всю жизнь писать в редакции СМИ без шансов на публикацию, но и позволили этой публике находить друг друга и через взаимный пиар навязывать себя в качестве экспертов и лидеров общественного мнения всему обществу?

Идея винить во всем социальные сети – это попытка уйти от обсуждения гораздо более серьезных проблем. В России грань между сетевыми лжеэкспертами и легальными специалистами уничтожена сознательно и методично, причем не снизу, а сверху. Когда и почему это произошло, установить не так сложно.

По мере нарастания раскола между интеллектуальной элитой страны и властью последней пришлось срочно искать людей, которые могли бы публично одобрять все то, что власть считала правильным, и заменить несговорчивых и несогласных. В каком-то смысле триумф антиинтеллектуализма пришелся на президентские выборы 2012 г., в ходе которых власть отвернулась от фрондирующего «креативного класса» и противопоставила им мнимых «простых работяг». Подвох заключался в том, что никаких настоящих «работяг», готовых выступать с постами в интернете, статьями в газетах или тем более ораторствовать в телепрограммах и на митингах, в запасе у власти не было вовсе. И вот весной 2012 г. пришлось срочно ввести в оборот всех тех, кто готов был озвучивать «темники» власти, а то, что статус и компетентность этих людей были более чем сомнительны, продавалось как признак их сугубой народности. Именно тогда открылись шлюзы, через которые хлынула вся та публика, которую раньше если и не игнорировали вовсе, то как минимум брезгливо держали на расстоянии. С началом украинского конфликта все эти наработки вышли на количественно и качественно новый уровень.

Нельзя забывать, что технологии активно развиваются и дешевеют. Интернет уже давно перестал быть средой обитания интеллектуалов и технически продвинутой публики. Массовое пришествие в интернет обывателей, включая откровенных маргиналов всех мастей, привыкших доверять телевизору и смаковать самые нелепые слухи и конспирологические теории, сформировало новый облик типичного пользователя. По сути, значительный массив сетевой публики теперь не сильно отличается от телезрителей и всеми этими людьми можно манипулировать по давно налаженным каналам.

В такой ситуации неудивительно, что, желая избавить себя от потока оскорблений и издевательств, мыслящая общественность все чаще переходит в режим монологов, предпочитая спорить с себе подобными в замкнутых и контролируемых средах.

Путь России к демократии будет долгим и мучительным, и проходить он будет, похоже, вовсе не через интернет, который надолго останется рассадником мракобесия, косности и реваншизма. России нужны свободные и спокойные дискуссии, компетентные эксперты и авторитетные модерируемые площадки для широкого гражданского диалога – иначе наше общество так и будет метаться между ток-шоу на федеральных каналах и перманентной истерикой в интернете.

Автор – президент Института развития и модернизации общественных связей, Екатеринбург