Кризис восприятия действительности

В российской политической практике сознание определяет бытие и громоздит свои вымышленные миры, почти из области фантастики. Как Солярис у Лема – Тарковского материализовывал мысли героя, так и в этой удивительной вселенной воплощаются в придуманной жизни все самые сокровенные мысли российских политиков и чиновников.

В этих мирах, создаваемых, например, Советом безопасности РФ и его руководителем, Америка мечтает о том, чтобы России не стало вовсе. И все почему? А потому, что Америка хочет присвоить природные богатства России – мед, пеньку, шубохранилища, кедровые орешки, нефть. В этих мирах российское руководство никак не может приступить к реформам, потому что все время мешает НАТО: так считает глава администрации президента. Чтобы «катастрофы» 1991 и 1993 гг. не повторились, министр обороны будет изучать природу цветных революций. Интересно, что в этой логике цветной революцией оказывается перестройка. Остается непроясненным вопрос, что считается цветной революцией 1993 г. – штурм Белого дома или его оборона? В воображении российского МИДа Евросоюз специально пролонгирует санкции именно в день начала войны – 22 июня: наши элиты видят себя как минимум защитниками Брестской крепости, а в образе Меркель им грезится люфтваффе. Да и российское имущество за рубежом специально арестовали в день начала Петербургского форума, чтобы испортить президенту праздник, а России – инвестиционный климат.

Perception is reality. Возможно, глава российского государства и сам верит в то, что кризиса нет. Может быть, даже его министры занимаются аутотренингом и самообманом, когда говорят, что вот-вот экономика начнет восстанавливаться. Это проблема оптики. Как говорил товарищ Саахов своему шоферу товарищу Джабраилу: «Ты жизнь видишь из окна моего персонального автомобиля, клянусь, честное слово!» Но они ведь еще и население страны убеждают в том же. Самогипноз конвертируется в массовый гипноз, самообман – в пропагандистский обман.

Какие в этой ситуации могут быть реформы? Чтобы проводить реформы или просто сколько-нибудь рациональную политику, надо понимать, в какой точке находится страна. И не с помощью хрустального шара ФСБ, СВР, ФСО.

Самый главный кризис – это кризис восприятия действительности. А из него вытекают все остальные – и управленческий, и экономический, и политический.

Полтора десятилетия отсутствия ротации в XXI в. – это полновесный именно политический кризис: несменяемый политический класс начинает принимать свои представления о жизни за реальность.

Эти полтора десятилетия – сказка о потерянном времени. Имея такие стартовые возможности (восстановительный рост, высокая нефтяная конъюнктура, расширение среднего класса), довести страну до отрицательного роста и двузначной инфляции при огосударствленной неконкурентной экономике и монополизированной политике, диктуемой идеологией русского средневековья, перемешанной со сталинизмом, – это нужно было сильно изловчиться.

Ну и, конечно, за эти 15 лет все силы ушли на борьбу с НАТО – за реформы так и не успели взяться.

Автор – руководитель программы Московского центра Карнеги