ВЭБ может прекратить свое существование в прежнем виде

У госкомпаний и госкорпораций гигантомания – сначала они начинают мегапроекты, обещают мегавыгоду, гигантский мультипликативный эффект, наращивают свой политический вес, а потом в большинстве случаев просят мегасуммы у государства. Например, «Роснефть» начала торговаться за прикуп в фонде национального благосостояния сразу с 1,5 трлн руб., а потом повысила запрос до 2,4 трлн.

1,5 трлн хочет получить и Внешэкономбанк (ВЭБ). И колоссальная сумма – красноречивое признание не только проблем госкорпорации, которая, очевидно, завершит свое существование в прежнем виде, но и провала экономической политики государства. В том числе антикризисной.

Операция по спасению ВЭБа – это спасение спасателя. Для чего создавался банк развития? Чтобы быстро и эффективно распределять выделенные ему бюджетные средства. В правительстве рассчитывали, что банк сможет делать это эффективнее правительства, но под его полным контролем.

Но заняться развитием ВЭБ тогда не успел, потому что у него появилась новая функция – в 2008–2009 гг. банк развития стал антикризисным: распределяя госпомощь, поддерживал рынок, кредитовал пострадавших, покупал предприятия в беде. ВЭБ занялся поддержкой мегапроектов – совершенно некоммерческих. Государство очень гордилось тем, что олимпийской стройкой занимались компании – и не только государственные, но и частные. Но в значительной мере они делали это на квазибюджетные деньги. Разумеется, дыра в банке росла, он постоянно просил поддержку, при этом рос и сам. Например, у него появились две «дочки» развития – РФПИ и дальневосточный фонд.

В чем проблема и в чем спасение многочисленных институтов развития, госкомпаний и госмонополий? В том, что для государства они, по сути, еще один бюджет. В любой момент они готовы присоединиться к любому мега-спорто-геополитическому проекту. И потом могут оправдывать свою неэффективность этой нагрузкой.

Сейчас обсуждаются разные варианты спасения ВЭБа. Докапитализация, выкуп долгов, передача государству проблемных активов, которые ВЭБ когда-то принял по просьбе государства. По сути, это означает выделение из ВЭБа его антикризисной составляющей. А государству придется еще раз оплатить кризис-2009, когда оно не решало проблемы экономики, а заливало их деньгами – в том числе через ВЭБ.

ВЭБ не первый и не последний пример попытки российской власти сочетать советский плановый подход с рыночными инструментами. Правительство постоянно пытается придумать какой-то похожий на рыночный механизм, но при этом под полным контролем государства. Но рынок не может работать, когда им пытаются управлять вручную, перераспределяя бюджетные деньги. Как писал Фридрих фон Хайек, конкуренцию нельзя соединить с планированием, «не ослабляя ее как фактор организации производства», они соединимы лишь «на пути планирования во имя конкуренции».