Полоса трудностей, боль, хрупкое дно или пик кризиса
Какие слова находят российские власти для обозначения ситуации в экономике
Министр экономического развития считает, что кризиса в России нет. Алексей Улюкаев находит другие слова для обозначения проблем в экономике. «Сегодня больно и гражданам, которые страдают от высоких цен, и производителям, которые не находят сбыта для своей продукции, больно даже банкирам, которые вдруг получают невозвратные кредиты <...> Кризис – это когда происходит обесценение прежней модели развития, вместо нее возникает новая модель развития, которая позволяет двигаться вперед», – заявил он в эфире «Первого канала».
Нельзя не приветствовать обсуждение темы кризиса в российской экономике на центральном телевидении – внутренние проблемы вообще редкость на российском ТВ. Слово «кризис» в России считается опасным, журналистам государственных СМИ, бывало, запрещали его использовать – чтобы не пугать народ. Сейчас время другое. Народ за полтора года к кризису привык, более того, половина народа (по свежему опросу ВЦИОМа – 48%) считает, что тяжелые времена еще впереди.
Отрицать очевидное глупо, но называть очевидное можно по-разному. Президент Путин, которому по должности положен оптимизм, сразу после черного вторника 18 декабря заявил, что экономика «неизбежно будет приспосабливаться к жизни и работе в условиях низких цен на энергоносители. Это просто по факту будет происходить». В июне на Петербургском форуме: «Экономика уверенно проходит через полосу трудностей». В октябре на форуме «Россия зовет!»: «Пик кризиса в целом, можно сказать, достигнут». Улюкаев предпочитает говорить не о «пике», а о «дне» кризиса – в августе он уже объявлял, что экономика достигла этого «хрупкого дна» в июне – июле.
Сегодня он уверен, что экономика падать больше не будет, но и восстанавливаться будет медленно. Подсчеты министерства фиксируют сезонно сглаженный рост ВВП на 0,3% в сентябре по сравнению с августом после нулевой динамики в летние месяцы. Правда, аналитики считают, что сентябрьскую статистику можно интерпретировать по-разному, а говорить о серьезном изменении условий для восстановления экономики не приходится. Та новая модель развития, которая должна прийти на смену прежней обесцененной, где она? В лучшем случае мы теперь будем лежать на дне, в терминологии Улюкаева (мерзнуть на пике, по Путину).
Оценки министра понятны: его позиция складывается из профессиональных, должностных и политических мотивов – формировать позитивные ожидания нужно и у граждан, и у бизнеса. Метафора дна при этом имеет достаточный уровень неопределенности, а в сегодняшней ситуации воспринимается как достижение, как успех.
Предполагается, что бизнес воспримет дно как начало роста и бросится инвестировать. Но здесь нужна еще одна важная вещь, о которой и министр Улюкаев говорит: доверие. Доверия государству и у бизнеса, и у граждан не много. И голову со дна лучше не поднимать – откусят.