Кому война, а кому слава России

Участие России в военной операции в Сирии – удачный способ переключить внимание россиян с кризиса в экономике и конфликта на юго-востоке Украины. Далекая война воспринимается как безопасная, кроме того, позволяет иметь дело не столько с реальностью, сколько с картинкой. Такая война дает возможность выпустить недовольство и агрессию, подкормить национальную гордость и не думать о последствиях.

В современном мире люди все меньше готовы умирать за родину. Это связано с изменением ценности человеческой жизни – как символической, так и вполне реальной. В рамках либеральной модели человек воспринимается не как инструмент достижения государством своих целей, в рамках которого ценность человеческой жизни относительна. Абсолютной ценностью все чаще выступает именно человеческая жизнь. Социолог Рональд Инглхарт связывает это с модернизацией: в условиях повышения уровня и качества жизни, снижения демографических показателей ценность жизни резко возрастает. Американцы перестали поддерживать вторжение в Ирак, когда количество жертв достигло 3000 человек – во время Второй мировой столько гибло каждые три часа. Меняется и отношение к войне как к способу разрешения проблем. В модернизированном глобальном обществе территориальная экспансия перестает быть необходимостью, какой была в обществе аграрном, цена войны и награда за мир оказываются очень велики (сравните стремительное послевоенное развитие Германии и Японии).

У россиян отношение к войне то ли устаревшее, то ли наведенное пропагандой. С одной стороны, сохраняющаяся память об ужасах военных лет диктует мысль о том, что война – самое страшное, что может быть. С другой – милитаризация сознания и эксплуатация образа врага в сегодняшних СМИ делают возможность решения проблем силовым путем привлекательной. 40% опрошенных «Левада-центром» одобряют политику руководства страны в отношении Сирии (речь идет о поддержке Асада), но 69% высказываются против военной операции. Опрос проводился еще до начала военной операции в Сирии – посмотрим, что будет после.

Чтобы поддерживать градус мобилизации, но не слишком пугать россиян, нужно каким-то образом воевать и не воевать одновременно. Гибридная война на Украине уступает место войне далекой. Но невозможность просчитать все риски в такой взрывоопасной ситуации, как в нынешней Сирии, может легко превратить эту далекую войну в близкую.