Демонстративное истребление
Как решение уничтожать санкционные продукты из сигнала превращается в фактор общественного напряжения
Уничтожение еды осуществляется российскими ответственными органами как совершенно обычная полицейская мера. Но это не обычная мера. Это демонстративное варварство, вызов обществу, отказ видеть этическую сторону там, где она главная.
Мера была предложена Минсельхозом в конце июля. Президент Владимир Путин подписал соответствующий указ, который начинает действовать сегодня. На сегодня Россельхознадзор анонсировал уничтожение первой партии – нескольких сотен тонн «запрещенки», подчеркнув, что это пока «небольшие объемы». Чем вызвана столь демонстративная война с едой?
Версия о том, что задача – дополнительно мобилизовать общество, драматически подхлестнув изнутри самоощущение осажденной крепости, едва ли состоятельна, говорит Алексей Левинсон из «Левада-центра». Необходимости в дополнительной мобилизации сейчас нет, общество пока не испытывает сомнений в руководстве страны. В то же время это попытка нажимать на довольно болезненные для россиян кнопки – причем основным адресатом оказываются лояльные власти слои населения, уже ощущающие на себе подорожание продуктов.
По-видимому, речь идет о сочетании факторов, которое на выходе дает эффект, не вполне просчитанный авторами идеи.
С одной стороны, уничтожение продовольствия часто вполне оправданная мера, более того, всегда практиковавшаяся и в России, и за рубежом. В первую очередь это касается продовольствия с истекшим сроком хранения или не удовлетворяющего санитарным нормам. Кроме того, контрабандное продовольствие, попадающее на рынок, создает множество проблем для всех звеньев цепочки – непонятно, например, кто будет отвечать, если окажется, что продукция некачественная.
Нарушений эмбарго много. По словам вице-премьера Аркадия Дворковича, число открытых дел в связи с нарушением эмбарго составляет 700–800, и потому необходима демонстрация жесткости всем участникам процесса – экспортерам, поставщикам и таможенникам.
Но один из недостатков созданной в стране обстановки мобилизационной истерики – невозможность затормозить привычные пиар-механизмы. Критиковать решения исполнительной власти не принято. Стремление взять под козырек со стороны исполнителей и оседлать тренд со стороны заинтересованных лиц (см. заявление главы компании «Турмалин», производящей инсинераторы, о том, что 20 мобильных печей уже поставлено, а всего ими нужно оснастить 400 погранпунктов) способствует эскалации темы.
Привычка сопровождать любое решение власти кампанией поддержки в данном случае сталкивается с ясно ощущаемой многими абсурдностью демонстративной войны с едой на фоне экономического кризиса. Против уничтожения продовольствия высказываются священники РПЦ и члены СПЧ, петиция, требующая отмены указа и передачи продовольствия нуждающимся, на сайте Change.org за сутки собрала более 100 000 подписей (на 20 часов вчера – 220 000). Идею поддержал председатель думского комитета по экономической политике Анатолий Аксаков, а пресс-секретарь президента пообещал проинформировать о петиции Путина.