Ничтожество уничтожения: из жизни уходят меценатство, наука, киоски

Тенденции и смыслы проявляются в связях между событиями, и чем неожиданнее связи, тем глубже выводы. В фильме «Игры разума» (A Beautiful Mind) герой Рассела Кроу, прототипом для которого стал страдавший шизофренией гениальный ученый Джон Нэш, завешивает стены кабинета бесконечными лентами с вырезками газетных и журнальных статей, разрисованными «поднимающей графикой» – линиями, стрелками, подчеркиваниями. Он наносит композиции скрытых связей на поле пресс-клиппинга, как градостроитель чертит свой проект поверх опорного плана. На основе маниакального анализа возникающих образов он делает выводы о тайных заговорах и запечатывает сургучом никому не нужные отчеты, что, впрочем, не мешает ему заработать Нобелевскую премию на реальных открытиях, поначалу понятных единицам. Премьера фильма состоялась в 2001 г., но еще в 1982 г. вышла книга Джона Нейсбита «Мегатренды», где для исследования тенденций и перспектив цивилизации был использован метод, основанный на анализе массивов публикаций в обычной прессе. В обоих случаях срабатывает способность различать осмысленные конфигурации там, где обычное зрение видит нагромождение заголовков и случайную россыпь фактов.

В нашей реальности все проще: «заговоры» до такой степени никто не скрывает, что их контуры видны даже там, где их в обычном понимании нет. В атаке на поддерживающий науку фонд Дмитрия Зимина «Династия» можно увидеть многое, включая перетягивание каната между башнями Кремля и выпад против системных либералов со стороны силовиков, иногда выглядящих уже не вполне системными. Общественность гадает: это глупость исполнителей, конструкционная ошибка или спланированный удар? Дополнительные смыслы проступают, если анализировать скандал параллельно с подготовленными Минобрнауки и ФАНО проектами решений правительства о Программе фундаментальных научных исследований, Плане реструктуризации научных организаций и распределении субсидий. При любых объяснениях каждого из событий в отдельности такая синхронизация ударов по науке представляется показательной, но крайне неудачной: она подводит даже самого неискушенного наблюдателя к нехорошим обобщениям.

Интересна «правоустанавливающая» преамбула, с которой в обязательном порядке начинаются официальные документы. Точнее – ее демонстративное игнорирование. Согласно ФЗ № 253 «О Российский академии наук...» проект Программы фундаментальных научных исследований (ПФНИ) готовит и вносит РАН. Здесь же министерство само пишет программу, заранее лишая проект легитимности независимо от его качества и несерьезных условий «обсуждения». То же с поручением президента от 8 декабря 2014 г., предлагающим «внести необходимые дополнения и коррективы» в текст ПФНИ, а не переписывать ее на корню. Поэтому далее «плывет» весь пакет документов – безотносительно ко всем прочим его достоинствам и недостаткам. Отсюда можно: а) делать сколь угодно далеко идущие выводы и б) запечатывать их сургучом и складывать в чулане, поскольку никаких последствий такие «открытия» за собой не влекут.

То же с фондом «Династия». Все обсуждают, есть ли политика в работе фонда и можно ли считать таковой финансирование «Либеральной миссии» Евгения Ясина. Однако сам Зимин в первый же день сказал главное: Россия тоже держит свои средства за границей. Меценат распоряжается личными средствами, и третьи силы на его политику повлиять не могут. Скорее это возможно с государством, чьи деньги лежат на иностранных счетах и могут быть заморожены в тех или иных форс-мажорных политических обстоятельствах. Если бы не эта привязка, политика нашего государства уже сейчас могла бы быть существенно иной. При любой конспирологической фантазии, которой позавидовал бы сам Нэш, вряд ли можно считать, что Минюст тем самым тихо готовит почву для объявления иностранным агентом правительства РФ, если не всего российского государства (хотя это подняло бы реестр и его составителей на беспрецедентную высоту).

Будем считать, что чиновники просто не заметили убийственных «огрехов» во всем этом театре одного абсурда. Еще не так давно такое было в принципе невозможно без последствий и оргвыводов. Но мы присутствуем при качественно новом витке перерождения власти. Еще Карл Шмитт увидел, насколько эффективно в жестком авторитаризме хвост может рулить собакой. У нас же хвост и собака постепенно меняются местами. Хвост отделяется от собаки и либо напрочь отвязывается, либо сам начинает дергать за поводок, а то и незаметно сажать собаку на строгий ошейник. На уровне макроинститутов это не так заметно, однако в бесконечной рутине управления тысячи таких подергиваний давно определяют реальную стратегию, когда перезревшие институциональные преобразования переходят в свою противоположность – контрреформу. Когда это восходит к большой политике, в шаговой доступности от Кремля начинают демонстративно убивать бывших вице-премьеров.

Если и дальше складывать эту мозаику, выяснится более общая тенденция. Вот еще новость: исчезновение уличных торговых киосков. Новые пока в обещаниях, а старых уже нет. И в науке, и в торговле работает принцип: все решает не тот, кто делает, а тот, кто командует. Это всегда ведет к отрицательной стратегии: уничтожению, ликвидации, слиянию, закрытию. Методистами в образовании всегда работали те, кто сам учить не может, но готов учить других, как это надо делать. В результате постепенно исчезает все: меценатство, наука, киоски. Целая Дума давно работает как конвейер ограничений и запретов. Из жизни уходят краски и детали – сама жизнь. В итоге и сама философия идентичности нации сводится к тому, кто наш враг и чем мы не являемся в отличие от. Правоверный марксист увидел бы здесь экономическую подоплеку: а чего еще ждать от экономики, в которой царит не производство, а перераспределение ренты? Негативизм всегда поглощает общество, высшая арифметика которого предполагает не умножение и прибавление, а лишь деление и отнимание.

Автор – руководитель Центра исследований идеологических процессов