О синхронизации окормления людей с их раздеванием

В стране обозначился разворот в сторону гуманитарной сферы. Точнее, не обозначился, а идет полным ходом, даже уже произошел. Просто на поверхности не всегда видно, как глубоко переосмыслен «основной вопрос философии» нашей властью, всей официальной политикой. Это мировоззрение можно назвать прагматическим идеализмом. Или утилитарным гуманизмом. Или даже функциональным романтизмом. Суть новой повестки в том, что идеи и лозунги, сознание и эмоции, представления и убеждения, фантазии и страсти (то есть «духовное» и «гуманитарное») становятся приоритетными в сравнении с материей и прозой жизни, с техникой и природой и с самим качеством существования – если иметь в виду деньги, вещи, еду, здоровье, свободу и право без помех заниматься делом по душе и не во вред себе. Пусть небо упадет на землю, но у наших людей должны быть правильные мысли и праздничное настроение.

Эта смена метафизических основ целой «цивилизации» беспрецедентна по темпу: все наоборот за три года. Как флотский маневр «все вдруг» (Alltogether). Если понимать военно-морской стиль и юмор, это такой «способ выполнения эволюции, когда корабли поворачивают одновременно в одну и ту же сторону на одинаковый угол. При одновременном повороте кораблей строя изменяется как направление движения, так и угол строя. При этом пеленг остается постоянным. Поворот может быть выполнен из любого строя».

Для нашей аналогии здесь важно все: синхронность маневра, постоянство пеленга и даже это решительно-оптимистичное «из любого строя». При должном умении и политическом искусстве разворот от экономики, модернизации, науки, техники и инноваций в сторону идентичности и скреп, истории и традиции, духовности и морали может быть совершен быстро, дружно и организованно – даже если это разворот назад. Маневр может быть произведен когда угодно, мгновенно и из любой позиции; при этом пеленг в головах остается прежним, хотя сам «строй» меняется до неузнаваемости. Этот разворот в метафизике (хотя бы только на уровне идеологии и риторики) может значить больше, чем переход от недостроенной демократии к обустроенному авторитаризму.

Тому есть разные объяснения. После краха советской идеологии вопросы сознания, эмоций и общественной морали долгое время были в загоне. Новый deus ex maсhina явился как «президент из телевизора», а потому там сразу оценили значение духа в сравнении с плотью, виртуального в сравнении с реальным. То был первый этап «гуманитаризации».

Далее, на третьем сроке правления назначенный местоблюститель невольно присвоил дух программ модернизации, смены вектора, инноваций – все то, что перед «выборами» подавалось как план Путина, остававшегося лидером и немного отцом. Поэтому после рокировки 2011 г. потребовалось не менее мощное идейное вливание. Но если не «Вперед!», то скрепы; если не в мир, то идентичность; если не модерн, то традиция. Вместо здоровья и благосостояния – величие духа и морали; взамен личного достоинства – вера в общую силу. Обычно это синхронизировано: окормление людей – и их раздевание, возгонка духа – в обмен на пожертвования. До этого свободу разменяли на кормушку, теперь свободу и кормушку разменивают на счастье ликования, восторги побед и комфорт слепой веры.

Вернувшийся лидер не мог сказать: я поставил человека на модернизацию, он ее провалил, теперь я покажу, как это делается. Вождь не может ошибаться, а тем более усугублять провал. Поэтому новую ставку сделали на сферу идеального. Гуманитарии должны были возрадоваться и начать строить планы. Признавая приоритеты идеологии или науки, обороны или космоса, советская власть щедро инвестировала в эти направления. И даже совсем недавно, когда экономику инноваций свели к нанотехнологиям, они получили свое и даже больше (после чего кампанию свернули, и теперь все ждут, когда нанороботы начнут собирать из карьерного песка авиацию седьмого поколения).

Нельзя отрицать: в 2000-е гг. науку вывели из штопора, перевели в пике и дали полетать на бреющем полете, иногда с перспективой набора высоты. Но то ли она не оправдала надежд, то ли сработала на чужих (своя экономика отторгает инновации генетически) – в любом случае на этом месте решили воздвигнуть светлое административное здание, не оставив камня на камне в самой науке. Первый этап реформы академическая среда приняла почти смиренно. Многим было что терять, а самое страшное блокировалось обещаниями: вмешательство только в управление собственностью, но не в саму науку, принцип «двух ключей», президент РАН как руководитель ФАНО, годовой мораторий... Зато сейчас подготовлен пакет документов, открывающий дорогу к жестко административной реорганизации всей системы производства знания по принципу «до основанья», но без сколько-нибудь понятного «затем».

Самым уязвимым в этой реорганизации оказывается социогуманитарное знание. Обычные институты здесь подменяются загадочными «высшими школами». Не самые горячие головы считают, что расходы на науку в результате такой реорганизации сократятся в 3–4 раза. Отсюда легко представить себе масштабы «слияний» и «ликвидаций» (другого не предусмотрено) учреждений гуманитарной сферы. Редчайший случай: гуманитарный «ренессанс» на фоне погрома гуманитарного знания. Такое возможно, только если где-то решают, что там уже есть «свои» философы, историки, политологи, социологи, культурологи, знатоки искусства и прочие гуманитарии, которых достаточно для обслуживания текущей политики. Режим сколь угодно жесткой экономии не может объяснить, с чего вдруг узкий круг энтузиастов не самого широкого профиля и кругозора, никого не спрашивая, но всех ломая через колено, берется перестраивать систему, складывавшуюся десятилетиями и столетиями, лучшими людьми и в великих борениях. И создавать небывалое в истории и природе: систему, в которой внешние администраторы определяют приоритеты исследований, критерии оценки и даже кадры.

Выигрыш ничтожен: Косыгин все сказал о стрижке свиньи. Но это скверный сюжет для «учебника истории». Еще одна катастрофа века. Потом напишут, что третье пришествие ознаменовали новой политической верой в духе постсовременной Контрреформации. Макиавелли объяснил: хотите заниматься политикой – забудьте о спасении души. Потом оказалось, что в политике можно все, если на то есть индульгенция «своего духовника». Теперь и вовсе решили спасать политику через спасение душ, но с бездушием и безверием отвязанных постмодернистских технологий. В этом «все вдруг» многие не развернутся, и визгу от всей этой процедуры будет куда больше, чем кажется. В предстоящих схватках кому-то явно не хватает шестой колонны.-

Автор – руководитель Центра исследований идеологических процессов