В России начались массовые социальные дефолты

У группы «ФК Открытие» просрочено 15%, но свыше 90 дней – всего 10%. Это потому, что банк «закрутил гайки» в 2014 г. «Значительно меньше кредитуем клиентов с улицы, фокусируемся на продуктах с низким уровнем риска – ипотеке и предодобренных кредитах для зарплатных клиентов с хорошей кредитной историей, которых мы давно знаем», – объясняет зампред правления «ФК Открытие» Елена Будник.

Падают не только реальные доходы, но и номинальные. «На входящем [клиентском] потоке есть тренд к снижению заявленных доходов до 8% – в зависимости от категории клиентов», – говорит член правления Альфа-банка Михаил Повалий. «Изменения в экономике затрагивают многих клиентов, что, конечно, отражается и на их поведении», – признает банкир. Пик плохих долгов еще не пройден, считает Повалий: «До конца года просроченная задолженность будет расти, пик, возможно, придется на конец лета».

Не увольнять людей: рабочие закредитованы – вот главная просьба профсоюзов при обсуждении антикризисных мер, рассказывает фигурант «золотой сотни» Forbes, владеющий производствами в разных регионах страны. Все остальное – сокращение рабочего дня и др. – профсоюзы, по его словам, готовы обсуждать.

К апрелю в срок не обслуживался каждый пятый кредит, каждый десятый был безнадежным, свидетельствуют данные кредитных бюро и коллекторов. Статистика ЦБ запаздывает, но и она показывает взрывной рост проблемных долгов – за год они увеличились в полтора раза и к марту достигли почти 1 трлн руб. Не обслуживается 9% розничного кредитного портфеля банковской системы.

Граждане перестают платить по кредитам из-за «резкого ухудшения материального положения» и «потери работы», показывают опросы.

Люди и деньги

Непогашенные кредиты есть сейчас у 39,4 млн человек – это более половины экономически активного населения страны (75,5 млн в 2013 г., по Росстату). Такие данные по своей базе дает Объединенное кредитное бюро (ОКБ), которому сдают кредитные истории более 500 банков, включая Сбербанк, сведения о заемщиках которого составляют 30% базы ОКБ (госбанк передает в это бюро все истории своих частных клиентов). Агентство Fitch также оценивает число заемщиков в России примерно в 40 млн.

Всего россияне должны банкам 10,6 трлн руб., причем многие сразу нескольким. Согласно анализу ОКБ, четверть заемщиков обслуживает одновременно два кредита, а 18% – три и более. Чем больше кредитов висит на человеке, тем хуже он платит – к примеру, в последней категории в срок не платит треть заемщиков.

За год число людей, испытывающих серьезные проблемы с возвратом кредитов, по данным ОКБ, выросло почти на 1,5 млн – до 5,2 млн человек к апрелю. Просроченных платежей у них накопилось на 780 млрд руб., а вся непогашенная задолженность – 1,28 трлн. Эти заемщики не платят по долгам уже более 90 дней, а поскольку это в основном необеспеченные кредиты, то вернуть с них удастся только 5–7% (так оценивает возвратность подобных долгов Fitch).

Проблемный кредит сейчас у каждого пятого заемщика, оценивает президент коллекторской компании «Секвойя кредит консолидейшн» Елена Докучаева. «Секвойя» проводит мониторинг по базам кредитных бюро и отчетностям банков, анализирует проданные банками плохие портфели и финансовое состояние должников.

Банковская отчетность это подтверждает, хотя в зависимости от рисковой политики банка ситуация различается. К примеру, в портфеле банка «Восточный экспресс» в срок не обслуживается каждый третий кредит (32%), но проблемным банк признает только 21%. Остальные либо обеспечены залогом, либо платежи пропущены менее чем на 90 дней, объясняет банк.

Впрочем, в этом году ситуация успела ухудшиться. В I квартале просроченные кредиты росли рекордными темпами – почти на 2 п. п. до 17,6% портфеля, отмечают аналитики ОКБ. Особенно портятся необеспеченные ссуды – в срок не обслуживается уже каждый пятый потребительский кредит (почти 7 млн ссуд). В сегменте кредитных карт просрочено 15,8% (4,8 млн ссуд), в автокредитах – свыше 11%.

Начинает портиться даже ипотечный портфель: в срок не обслуживается 83 300 кредитов против 54 000 годом ранее (3,5%).

«Ситуация с просроченной задолженностью тревожная», – говорит гендиректор ОКБ Даниэль Зеленский. По его словам, в кризис 2008–2009 гг. доля проблемных долгов достигала максимум 12%, сейчас уже превысила 17%, при этом и портфели розничных кредитов с прошлого кризиса выросли втрое.

«Такого количества социальных дефолтов в новейшей истории страны еще не было», – признает зампред правления «ОТП банка» Илья Чижевский.

Люди и банки

Скорость, с которой портятся кредиты, 2–3-кратный рост расходов на резервирование потерь, убытки, о которых банки отчитались в 2014 г., вызывают вопрос: как банки могли прозевать такие риски? Когда был потерян контроль над ситуацией?

«Проблема началась не в этом году – еще до ухудшения ситуации в экономике в необеспеченном розничном кредитовании были накоплены чрезмерные риски, – говорит Чижевский. – Первые звонки прозвенели в 2013 г.: запросы в кредитные бюро показали, что население, особенно группы с доходами ниже среднего, набрали слишком много кредитов».

«Основная причина в агрессивном росте кредитования – в 2011–2013 гг. банки наращивали портфели по 50–60% в год, что привело к резкому росту долговой нагрузки населения», – говорит аналитик Fitch Дмитрий Васильев. Причем быстрее всего росла выдача дорогих кредитов, что усугубляло давление долгов на заемщиков, отмечает он.

Некоторые банки уже тогда по собственной инициативе ужесточили риски, сократили выдачу. Ну а самых ретивых игроков начал «охлаждать» ЦБ.

Летом 2013 г. о признаках грядущих дефолтов граждан предупредил «Связной банк». В России появилась большая категория клиентов, которые каждые 4–6 месяцев берут новый кредит и частично гасят из него предыдущие ссуды, показал проведенный «Связным» анализ баз двух крупных кредитных бюро. К лету 2013 г. у 19% заемщиков имелось по пять и более кредитов, а долг такого человека перед всеми кредиторами вдвое превышал среднедушевой годовой доход россиян. «Если человек, которому ты выдал третий кредит, завтра возьмет еще парочку и не сможет платить, он не вернет [долг] никому», – предупреждали в 2013 г. рисковики «Связного банка».

Банки видели, как растут риски, но не могли остановиться, рассказывают два розничных банкира. «Конвейер разогнался – вся сеть продаж, бизнес-модель были заточены под рост, перестроиться в один момент невозможно», – объясняют они.

Сейчас этот риск реализовался. К закредитованности добавилась стагнация экономики – рост реальных доходов населения, наблюдавшийся до 2014 г., сменился падением, уровень безработицы, в том числе скрытой, растет, из-за инфляции и девальвации рубля увеличились расходы на текущее потребление, перечисляет Васильев.

Это может привести к дальнейшему ухудшению качества розничных портфелей, полагает Fitch, но насколько могут вырасти потери банков – «прогнозировать пока сложно».

Аналитики S&P тоже сейчас готовят отдельный прогноз по рискам розничного кредитования «с учетом текущего развития ситуации».

У практиков свои методы. В марте «Секвойя» провела опрос граждан, чьи долги переданы коллектору на взыскание. Опрос показал, что большинство должников 2015 г. – добросовестные заемщики: они признают долг, но не могут платить из-за финансовых трудностей, рассказывает Докучаева.

38% должников назвали причиной невыплаты кредита «резкое ухудшение материального положения». Доля таких ответов за год почти удвоилась. 20% должников ссылаются на «потерю работы», 15% – на «сокращение зарплаты». «Если ситуация в экономике не изменится в лучшую сторону и на предприятиях продолжатся сокращения и перевод части персонала на сокращенный рабочий день, доля тех, кто выйдет на просрочку из-за потери работы, к концу 2015 г. может достигнуть 35–40%», – оценивает Докучаева.

Если в экономике не произойдет «существенных улучшений», к концу этого года проблемы с выплатами по кредиту могут возникнуть «у каждого третьего заемщика», констатирует Докучаева: «Из-за снижения реальных доходов у людей больше средств уходит на товары первой необходимости и меньше остается на погашение кредитов».

Банки и деньги

Плохими долгами накрыло всю банковскую систему – стремительно ухудшается качество розничных портфелей даже у госбанков. У группы ВТБ в 2014 г. «обесцененные кредиты» (так классифицирует их сам банк) увеличились почти на 90%. У Сбербанка прирост проблемных кредитов – 77%. В итоге ВТБ почти сравнялся со Сбербанком по плохим розничным долгам – 175 млрд руб. против 188 млрд, хотя его розничный портфель в два с лишним раза уступает Сбербанку (1,93 трлн руб. против 4,85 трлн).

«Прирост просроченной задолженности по розничным кредитам связан в первую очередь с ухудшением общей макроэкономической ситуации в 2014 г., что повлекло снижение платежеспособности отдельных категорий клиентов», – объясняет представитель ВТБ.

Чтобы освободить капитал, банки выставляют на торги рекордные суммы плохих долгов – в I квартале они предложили коллекторам 185 млрд руб. розничных кредитов (за весь прошлый год – 292 млрд), оценивает Первое коллекторское бюро.

Толку от этой чистки немного: пока банки избавляются от старых портфелей, успевают испортиться новые. К примеру, «Восточный экспресс» в 2014 г. продал плохих кредитов на 12,5 млрд руб., но их доля в портфеле все равно выросла – с 14 до 21%.

Чтобы было из чего закрывать потери, нужны доходы – а с этим туго. Выдача новых кредитов, которые бы генерили процентный доход, упала в разы.

«Пока у банков росли портфели, модель «хороший клиент платит за плохого» работала, но сейчас конвейер встал: хорошие заемщики брать по таким ставкам кредиты не хотят», – сетует руководитель частного розничного банка.

Спрос на потребительские кредиты в Сбербанке снизился в четыре раза, на ипотеку – вдвое, рассказывал в начале апреля президент госбанка Герман Греф. Снижение произошло по сравнению с ориентиром Сбербанка – средним недельным спросом за 11 месяцев 2014 г. Правда, спустя несколько дней Греф уже докладывал президенту Владимиру Путину, что «пошло оживление» – в апреле спрос населения на кредиты вырос на 20%. Однако другие банкиры оживления заемщиков пока не заметили.

Заемщики брать кредиты не хотят, банки давать боятся. «В I квартале спрос на потребительские кредиты со стороны граждан упал в два раза. При этом кардинально сократилась и выдача: по ипотеке – на 42%, по автокредитам – на 69%, по кредитным картам и pos-кредитам – более чем в полтора», – перечисляет директор по маркетингу Национального бюро кредитных историй Алексей Волков.

«Клиентам с улицы» дорога в банк закрылась. По словам Волкова, теперь банки в основном принимают заявки на кредит у тех граждан, чьи финансовые возможности они «точно понимают», – это вкладчики, зарплатные клиенты, бывшие и действующие заемщики.

Но такие хорошие клиенты брать кредиты по таким ставкам не хотят. «Ставки по ипотеке в I квартале превышали 15% годовых, т. е. фактически были запретительными», – говорит Волков. Надежда на бюджет – субсидирование ипотечных ставок и господдержка автокредитования могут несколько улучшить ситуацию, рассчитывает он.

В розничных банках перспективы комментируют обтекаемо. В «Ренессанс кредите», по словам зампреда Татьяны Хондру, наблюдается «некоторое ухудшение платежной дисциплины», что связано «с ростом уровня социальных дефолтов». (На середину 2014 г. у банка не работал каждый пятый кредит, более свежих данных нет.) «Негативная ситуация в экономике сказывается на клиентах с высокой кредитной нагрузкой и на тех, кто активно использовал перекредитование для обслуживания своих долгов», – говорит Хондру.

Кредитование сжалось, но не остановилось, говорит Чижевский. «Все банки адаптируют свою бизнес-модель к новой реальности. Все заняты сокращением издержек, – рассказывает он. – Большинство банков разрабатывают программы снижения долговой нагрузки на розничных заемщиков – «фабрику реструктуризации». Потребность клиентов в таких программах «при нынешних вводных» будет расти, признает Чижевский.

Пока запросы на реструктуризацию «не носят массовый характер», говорит представитель Сбербанка: «Но у банка есть стандарты реструктуризации, чтобы при необходимости иметь возможность проводить ее при обращении клиентов».

Многие банки начали этот год с обзвона заемщиков – выясняли, как клиентам живется в кризис, не нужно ли помочь. «Мы прекрасно понимаем: когда многие компании оптимизируют расходы и сокращают персонал, людям может потребоваться время на поиск нового места работы. В такой ситуации банк предоставил клиентам возможность снизить нагрузку на семейный бюджет», – говорит Повалий, подчеркивая, что о массовой реструктуризации речь не идет. «Не все клиенты смогут даже после реструктуризации осуществлять выплаты», – предупреждает он. «Реструктуризация не выход», – согласна Докучаева. Опыт показывает, что через два-три месяца 40–60% реструктурированных кредитов опять выходит на просрочку, говорит она: «Это не решение проблемы, а отсрочка». По ее мнению, для части должников выходом станет закон о банкротстве физлиц, вступающий в силу с июля.

Самые пессимистичные участники рынка оценивали, что в первый год действия закона объявить себя банкротами и освободиться от обязательств сможет до 2 млн человек, напоминает Докучаева, однако сама она ожидает, что количество банкротов не превысит 200 000 человек. Некоторые недобросовестные заемщики попытаются воспользоваться законом, чтобы не выплачивать долги, – таких мошенников может быть несколько десятков тысяч, говорит она. «Учитывая все факторы, потери кредиторов [от вступления в силу закона о банкротстве] могут составить 10–15%», – полагает Докучаева.

Научиться прощать

Некоторые банки изучают варианты «кредитной амнистии» для совсем безнадежных случаев. Антикризисный сценарий одного из госбанков, разработанный в разгар кризиса, предусматривал «прощение долгов» в пределах 1,5–2% проблемного розничного портфеля, рассказывает его сотрудник, но пока с прощением решили обождать – ситуация оказалась лучше ожиданий.

Если число социальных дефолтов будет нарастать и такие должники начнут вести себя «активно и громко – как валютные ипотечники», на банки начнут давить власти, требуя прощения долгов «без должной компенсации», опасается совладелец среднего частного банка. «Ресурсов закрывать дыры от кредитной амнистии у банков нет. Если госбанки могут рассчитывать на помощь своего акционера, то у частных банков акционеры такими возможностями не обладают – проще отдать такой банк со всеми долгами на санацию», – говорит он.

«Можно ли считать выходом кредитные каникулы или амнистию? Кому-то придется компенсировать потери банковской системы, эта нагрузка ляжет на добросовестных заемщиков и бюджет, т. е. в итоге на налогоплательщиков», – рассуждает Докучаева.

Регулятор знает, сколько человек стоит за 1 трлн руб. проблемных кредитов, уверены участники рынка. Кредитные бюро «на регулярной основе» передают ЦБ детализированную аналитику по рынку розничного кредитования, в которой в том числе отражено количество заемщиков, их кредитная нагрузка, заявили в бюро.

Представитель Центробанка отказался комментировать вопрос о том, потребуются ли вмешательство регулятора и специальные госпрограммы для «расшивания» плохих кредитов населения.