Как банк «Пушкино» скрывал свое банкротство

Лицензия у «Пушкино» была отозвана 30 сентября. К тому моменту почти 90% обязательств «Пушкино» приходилось на частных вкладчиков.

ЦБ сообщил «Ведомостям», что сразу после отзыва лицензии почти все юрлица, получившие у «Пушкино» кредиты в 2011-2013 гг., перестали их обслуживать. Временная администрация проехалась по адресам, указанным в кредитных договорах, «однако подавляющее большинство заемщиков не обнаружено». Около трети активов банка, по мнению ЦБ, пришлось на земли и паи, которые были получены «по существенно завышенной стоимости».

Развал налицо, но есть нюансы. Если присмотреться, можно предположить, что агония «Пушкино» началась задолго до отзыва у него лицензии, еще в 2011-2012 гг., когда основным владельцем банка считался бывший чиновник Минимущества, бизнесмен и девелопер Алексей Алякин (чехарда с владельцами началась уже в этом году, см. врез). А земли и паи появились у банка, чтобы залатать дыры, когда его вовсю проверял ЦБ. Земли - как обеспечение по старым кредитам, а паи - просто как заплатка на балансе.

Чехарда с Химками

В ноябре 2012 г., когда ЦБ уже второй месяц проводил в «Пушкино» внеплановую проверку (см. врез), банк оформил ипотеку на 16 участков в Химкинском районе Подмосковья общей площадью 103,5 га. Как следует из судебных документов, кредиты, по которым оформлялся залог, были выданы задолго до этого - с января 2010 г. по январь 2012 г. шести компаниям («Квинтмет», «Креатив», Международная логистическая компания, «Северянин», «Реалгрупп» и «Орион»). Но сами участки принадлежали «Химки лэнд» основателя Mirax Group Сергея Полонского.

Остатками Mirax примерно с лета 2012 г. управлял Алякин - он даже пытался их купить, но не сложилось. Весной этого года Полонский обвинил Алякина в том, что, будучи гендиректором Potok (так Полонский переименовал Mirax), Алякин заложил участки корпорации в Химкинском районе Подмосковья по фиктивным кредитам, выданным на аффилированные с ним компании, в пользу собственного банка «Пушкино».

В августе этого года «Химки лэнд» (которая, вполне возможно, уже не принадлежит Полонскому) подала в Арбитражный суд Москвы иски к «Пушкино» о признании недействительными этих ипотечных сделок. На суде представитель «Химки лэнд» заявлял, что Мирон Шакира, возглавлявший компанию, если и подписывал договоры, то делал это тогда, когда уже не имел соответствующих полномочий. Первая инстанция отклонила иск, но апелляционная направила дело на новое рассмотрение. Шакира - школьный приятель Полонского, в феврале этого года он сменил Алякина на посту гендиректора Potok.

Заемщиками по кредитам «Пушкино» на общую сумму более 2 млрд руб. были фирмы-однодневки, которые к «Химки лэнд» не имели никакого отношения, говорит представляющий интересы этой компании адвокат Тагир Самакаев. По его словам, вызванный в суд гендиректор одной из них - «Реалгрупп» - сказал, что «он слесарь-сантехник, последний раз слышал об этой фирме четыре года назад, когда ему понадобились деньги и он за 3000 руб. передавал свой паспорт на регистрацию компании».

Чехарда с Истрой

В ноябре - декабре 2012 г., когда проверка ЦБ в «Пушкино» продолжалась, новосибирская компания «Инвестстрой» решила передать принадлежащие ей 352,5 га в Истринском районе Подмосковья банку «Пушкино» в качестве обеспечения по кредитам на 3,5 млрд руб. Причем, как следует из документов компании, это тоже были старые кредиты - банк выдал их еще в 2011 г. - начале 2012 г. и отнюдь не «Инвестстрою», а 11 фирмам - их названия скажут меньше, чем процентная ставка по кредитам: 12% годовых - такой низкий процент иногда получают близкие к банку структуры.

В марте 2013 г. «Пушкино» получило 241 га из этих земель в качестве оплаты по договору переуступки задолженности - правда, должником была уже другая компания, не из числа тех 11. Это была «Реверсэстейт», принадлежащая на 76% бывшему совладельцу «Инвестстроя» Георгию Семенчуку и на 24% - самому «Пушкино».

Основная владелица «Инвестстроя» Наталья Ускова не смогла объяснить смысла этих операций, сказав, что сама сейчас «пытается разобраться в ситуации». Она настаивает, что предприятия, под кредиты которых закладывались земли, «юридически никак не были связаны» с «Инвестстроем».

Разобраться действительно непросто, потому что эта чехарда лишь эпизод большой истории с землями Павла Фукса (см. врез).

По данным ЦБ, всего «Пушкино» получило 442 га истринских земель «по отступному в качестве оплаты по договорам переуступки ссудной задолженности», а их стоимость была завышена более чем в 2 раза.

Чехарда с паями

В июле 2013 г., незадолго до внеплановой проверки ЦБ, «Пушкино» приобрело паи ЗПИФ прямых инвестиций «Река жизни» и ЗПИФ недвижимости «Евразия» на общую сумму 1,2 млрд руб.

ЦБ считает, что цена была завышена примерно в 4 раза. В принципе, вывод активов через паевые схемы - известное дело: банк приобретает паи по завышенной стоимости, а активы выводятся из фонда. Завышение стоимости можно списать на оценщика, вывод активов - на управляющую компанию, а банк вроде и ни при чем.

Но «Ведомости» разыскали компанию, управляющую этими фондами, - УК «Голден стоун Морган эссет менеджмент», - и она отвергает какие-либо подозрения и, более того, утверждает, что сама оказалась жертвой «Пушкино».

На сайте УК сообщает, что активы «Евразии» - «земельные массивы в Московской области», на которых предполагается создать технопарк «Шатура». А активы «Реки жизни» - лицензии на право размещения дебаркадеров на реке Москве: «Фонд осуществляет строительство на базе дебаркадеров офисного центра, гостиниц, ресторанов, парковок и сети вертолетных площадок».

Сама УК более чем на 99% принадлежит кипрской «Вимейро холдингс», а остальное у Антона Силаева. Он рассказал «Ведомостям», что фонды были зарегистрированы только в декабре 2012 г., а в январе - феврале 2013 г. «наполнены имуществом». По словам Силаева, УК наняла лучших оценщиков («2К аудит - деловые консультации») и лучших аудиторов (Pricewater­house­Co­opers), чтобы определить рыночную стоимость активов. В документах, предоставленных Силаевым «Ведомостям», указано, что внесенная в «Евразию» земля - 1320 га в Шатурском и Шаховском районах Подмосковья - оценена более чем в 940 млн руб., а внесенные в «Реку жизни» компании, владеющие лицензиями на установку дебаркадеров, - в 1,8 млрд руб. И это с учетом того, что проекты пока в начальной стадии: от технопарка есть только бизнес-план, а от сети дебаркадеров - одна строящаяся «четырехэтажная коробка свободной планировки», которую можно будет использовать как под гостиницу, так и под кафе.

Насколько справедливо оценило паи «Пушкино», не известно - потому хотя бы, что не известно, сколько у него было паев. Важно другое: Силаев говорит, что прав у «Пушкино» на паи ЗПИФа больше нет. Пайщики «Евразии» и «Реки жизни» продали свои паи «Пушкино» в июне, но денег от банка не получили. Они ждали больше двух месяцев, несколько раз встречались с людьми из банка, «вели переговоры, ругались с ними». В конце концов, по словам Силаева, примерно за две недели до отзыва лицензии банк вернул паи. «Мы считаем своей большой заслугой, что, как управляющая компания, мы помогли нашим пайщикам спасти свои активы. Это реально подвиг, что мы добились возврата паев», - гордится Силаев. По его словам, сейчас пайщики судятся с «Пушкино» и надеются взыскать неустойку.

«Я могу предположить, зачем брали паи. Думаю, для отчетности, чтобы показать, что у них на балансе есть какой-то актив», - резюмирует Силаев.

Невзирая на личности

ЦБ признает: последние два года в деятельности «Пушкино» «неоднократно выявлялись нарушения требований законодательства и нормативных актов Банка России». «Мне кажется, Центральный банк мог бы раньше отозвать лицензию у банка «Пушкино», - посетовал гендиректор Агентства по страхованию вкладов Юрий Исаев в октябрьском интервью телеканалу «Россия 24». Он сравнивал «Пушкино» с финансовой пирамидой: перед отзывом лицензии банк выплачивал проценты по депозитам за счет притока новых вкладов. И хвалил новое руководство ЦБ за решение «отзывать лицензию у банков, которые де-факто являются банкротами, невзирая на личности или какие-то политические и другие моменты».

Что это могли быть за личности и моменты? Некоторые финансисты объясняют достижения Алякина на банковском поприще его связями в ЦБ, вспоминая его старшего брата Андрея, который с 1991 г. до конца 2010 г. работал в Главном управлении ЦБ по Москве (сейчас - Московское главное территориальное управление, МГТУ), дослужившись до начальника операционного управления (ОПЕРУ). Но не стоит забывать, что мать Алексея и Андрея Лидия Алякина, проработала в системе банковского регулирования полвека.

«Моя трудовая деятельность началась в 17 лет, когда я окончила Куйбышевский учетно-кредитный техникум. Окончила по необходимости, а не по призванию... Отец не вернулся с фронта, а у матери нас было восемь детей. Поэтому при склонности к точным наукам и отличной учебе в школе меня и определили в техникум, готовящий специалистов для Государственного банка СССР. Работа со временем увлекла, опыт накапливался, через некоторое время я получила высшее образование. И вот уже 52-й год не могу расстаться с работой, интереснее которой не знаю», - цитирует Алякину в своей книге «Очерки истории Банка России» Николай Кротов.

Начав в 1960 г. с должности бухгалтера в отделении Госбанка СССР в селе Новая Малыкла Ульяновской области, к концу 1980-х Алякина доросла до главного бухгалтера Российской республиканской конторы Госбанка СССР. После распада Советского Союза российский банковский регулятор менял названия, но работать в нем продолжали те же люди. В 1992 г. Алякина была назначена заместителем председателя ЦБ РФ, но проработала на этой должности лишь несколько месяцев, до прихода на пост председателя ЦБ Виктора Геращенко. После этого она несколько лет работала в коммерческих банках Москвы, но в 1996 г. вернулась в ЦБ, чтобы «создать единую информационную систему для Москвы». Через год она стала заместителем начальника МГТУ, но в 2005 г., возможно, пожертвовала карьерой ради старшего сына, перейдя на должность замначальника организационного управления МГТУ.

Дело в том, что Андрей Алякин в то время возглавлял одно из отделений МГТУ и следующей ступенькой его карьеры могла стать должность начальника ОПЕРУ. «Если госпожа Алякина покинет пост замначальника МГТУ, это место может достаться нынешнему начальнику ОПЕРУ Алексею Плякину, и тогда в его кресло пересядет Андрей Алякин», - писала в сентябре 2005 г. газета «Коммерсантъ». Так оно и вышло.

Плякин до октября 2008 г. занимал должность замначальника МГТУ ЦБ по надзору, а затем перешел в центральный аппарат Банка России. В июле этого года новый председатель ЦБ Эльвира Набиуллина назначила Плякина главой МГТУ.

Андрей и Лидия Алякины покинули ЦБ в 2010 г. Сын пошел работать зампредом Россельхозбанка и покинул этот пост недавно на волне скандала с «Пушкино». Мать некоторое время была советником тогдашнего начальника МГТУ Константина Шора, а затем помогала тогдашнему председателю ЦБ Сергею Игнатьеву, рассказал «Ведомостям» Кротов.

При этом она не оставалась в стороне от бизнес-проектов младшего сына. Так, в апреле 2012 г. Алякина стала владелицей 9% акций Юникорбанка Алексея Алякина, сейчас эта доля находится у нее в доверительном управлении (это указано в отчетности банка).

Андрей Алякин говорит, что не общается с братом уже полтора года и общих проектов у них нет. Связаться с Лидией Алякиной не удалось, но ее старший сын заявил «Ведомостям»: «Мама никогда не занималась никаким бизнесом вообще. Она была профессиональным главным бухгалтером в Центральном банке и никакого отношения не имеет и не имела к бизнесу брата и к банковскому надзору. Она давно ушла из системы [ЦБ], еще в 1990-е. А в МГТУ занималась IT, техническими вопросами и ни на что повлиять не могла».

ЦБ уклонился от ответа на вопрос, какое влияние на решения, принимавшиеся в отношении «Пушкино», оказывали связи семьи Алякиных в ЦБ и MГТУ.

Александр Добровинский: «Они мне сказали: вы знаете, что банки денег не зарабатывают?»

Один из последних владельцев банка «Пушкино» рассказал «Ведомостям» о своем походе в банковский бизнес

«19% акций «Пушкино» я купил за $270 у Сергея Иванова. Я точно не контролировал банк, не влиял на принятие решений в банке, никогда не присутствовал на совете директоров, никаких бумаг не подписывал и даже ни разу не был в банке. А с другими новыми акционерами я познакомился в момент покупки акций «Пушкино». Мы встречались и выработали приблизительно единую линию. Было сделано несколько вещей. Мы завели в банк немного денежных потоков. С моей помощью было вложено $10 млн наличными в виде безвозмездного взноса. Одной из задач был поиск выведенных активов Mirax Group. Я нашел - химкинские земли там заложены, порядка 100 га. Вторая половина земель находится у Романа Викторовича [Троценко]. Я знал, что [банк «Пушкино»] это проблемный актив - других не беру. 99% населения земного шара считает, что деньги зарабатываются на продаже. Я всегда считал, что это не так: деньги зарабатываются на покупке. Любой может продать доллар за 99 центов, но, чтобы заработать хотя бы немножко, надо его купить за 98. Покупать надо всегда дешево, дорого купить может любой. Когда я вошел в капитал банка, там был кошмар. Люди в руководстве «Пушкино», которые работали в банке до моего прихода, сказали, что там дыра порядка 20 млрд руб. И то же самое, кстати, говорил Иванов. И из этой ситуации надо было выходить. Для чего я и встречался с Центральным банком (ЦБ), который погубил банк «Пушкино», не пойдя мне навстречу. Они великолепно знали, что у банка серьезные финансовые проблемы, и мы обсуждали это на встрече с сотрудниками ЦБ. Мы дважды встречались, и каждый раз был [тогдашний глава департамента банковского надзора ЦБ, а с июля - руководитель Московского главного территориального управления Банка России Алексей] Плякин. Я предлагал немного ослабить давление на банк, потому что клиенты моей адвокатской коллегии готовы были перевести туда очень серьезные денежные потоки. Первая встреча в Центробанке была, кажется, в мае. Мы ходили с Ивановым и предправления [«Пушкино» Кириллом] Никулиным. Иванов пошел представлять меня ЦБ. Он сказал: вот я продаю банк, это представитель [новых] акционеров Александр Андреевич Добровинский. Мы познакомились, и дальше был диалог. Там сидела одна дама, которая задала мне вопрос: для чего вы купили? На это я сказал: слушайте, любой бизнес (а банк - это бизнес) покупается для того, чтобы зарабатывать деньги. Я считаю, что если мне удастся вместе с коллегами выправить ситуацию, то мы будем зарабатывать деньги, во-первых, на дивидендах... Они сразу начали смеяться. Я первый раз был в ЦБ, напротив меня сидело человек шесть, и меня удивил дикий смех, который поднялся на той стороне стола. Они мне сказали: вы знаете, что банки денег не зарабатывают? Меня это немножко удивило. Я им: как, вообще?! Кирилл [Никулин] свидетель и Иванов: да, вообще не зарабатывают, сказали они мне. Вы рассчитываете на дивиденды - забудьте, сказали они мне. Меня совершенно потрясло такое заявление в стенах Центробанка. В ходе этого же разговора я сказал, что могу завести [в «Пушкино»] финансовые потоки моих клиентов, если они сделают какой-то шаг навстречу, отменят предписание, ограничения, в противном случае все накроется медным тазом. Они сказали: мы подумаем, но вы сначала заведите [денежные потоки], а потом мы снимем [ограничения на операции банка]. Но мои клиенты не хотели рисковать. Мне трудно было им объяснить, что сначала надо перевести деньги, а потом с ними попрощаться. Прошло две недели, и мне позвонил Кирилл Никулин и сказал, что надо ехать снова в Центробанк, потому что все становится намного хуже. Вместо того чтобы помогать, они ставят палки в колеса. Я приехал, высказал все, что я о них думаю. Еще раз сказал, что мы можем завести потоки, отзовите предписание. Вместо этого они вскоре пришли в банк с новой проверкой. Перед самым финалом, где-то за неделю до отзыва лицензии [«Пушкино»], за моей подписью в ЦБ было направлено письмо. В нем говорилось о готовности немедленно завести в банк порядка 10 млрд руб. и дать около 30 млн наличными. Это большие деньги, мы просили сделать что-нибудь. Никакой реакции не было, ответа я не получил. Я знаю, что до моего прихода в банк Иванов обсуждал вопрос санации [с ЦБ]. Он мне говорил, что его послали подальше. И, кстати, Алякин - я узнавал через общих знакомых - тоже пытался сделать санацию, еще когда он был в банке, и тоже ЦБ отказал. Там, в ЦБ, были свои интересы, теперь понятные. Меня приглашали на собеседование в правоохранительные органы, и все стало ясно. Они спрашивали - я рассказывал, как я попал в «Пушкино», для чего и что я там делал. Я все рассказал. И потом мы разговорились: почему, собственно, происходило все так с ЦБ - уже в период моего владения, почему не шли мне навстречу. И что происходило до меня, они мне рассказали - я же не знал. Они мне рассказали всю историю с Алякиным, с выводами активов и т. д. Они вывод активов полностью связали с Алякиным. И рассказали, что ЦБ благополучно закрывал [на вывод активов] глаза, они знают, по каким причинам, и знают кто, и ведут свое расследование. И про роль Алякина, и про вывод активов, и про роль ЦБ. Почему они не отреагировали раньше? Как раз этим занимаются правоохранительные органы». ЦБ опровергает ЦБ опровергает информацию Добровинского о том, что ЦБ знал о многомиллиардной дыре в банке. «В Банк России не поступало обращений об оказании финансовой помощи для предупреждения банкротства ОАО «АБ «Пушкино» от собственников банка и иных лиц», - сказано в ответе ЦБ «Ведомостям».