Обратная сторона «Русала»

Иск Черного к Дерипаске может слушаться в Лондоне. Такой вердикт вынес судья Высокого суда Кристофер Кларк 3 июля. В документе (копия есть у «Ведомостей») описаны версии истца и ответчика об их взаимоотношениях с момента знакомства в 1994 г. По словам Черного, он начал торговать металлами и другим сырьем в 1989 г. в партнерстве с Trans Commodities. В 1992 г. альянс был разорван, Черной взял в долю своего менеджера Искандера Махмудова. Одновременно он учреждал компании в Лихтенштейне, Швейцарии, на Кипре и в других странах, управляли которыми юристы из лихтеншейнской Prasidal Anstalt, а позднее – ее «дочки» Syndikus.

В 1992 г., утверждает предприниматель, он с братом Львом Черным создал СП на паритетных началах с TWG братьев Дэвида и Саймона Рубинов. СП получило контроль над двумя глиноземными и четырьмя алюминиевыми заводами в России и СНГ. В конце 1993 – начале 1994 г. Черной познакомился с Дерипаской. Они стали партнерами и вместе с TWG приступили к скупке акций Саянского алюминиевого завода (СаАЗ). Причем деньги на скупку предоставляли TWG и Черной, утверждает последний, так как Дерипаска не обладал необходимыми суммами. Половина скупленного пакета принадлежала TWG, остальным поровну владели Черной и Дерипаска. Сколько именно предприниматель инвестировал в СП с новым партнером, в решении Кларка не говорится.

Дерипаска утверждает обратное. Он заявил, что никаких средств Черной ему не предоставлял. Он начал скупать бумаги СаАЗа в 1993 г. на собственные деньги и к 1994 г. стал крупнейшим частным акционером завода. Затем к скупке акций подключилась TWG, но пакетами стороны владели раздельно.

Дерипаска напоминает, что к тому времени алюминиевая отрасль стала ареной жестокой борьбы между криминалитетом. Одной из заинтересовавшихся стала измайловская группировка, руководимая, по его версии, Антоном Малевским. Дерипаска добавляет, что и сам Черной входил в эту ОПГ. «Измайловские» предоставляли бизнесменам «крышу» в обмен на долю в прибыли предприятия: «Законопослушным бизнесменам не оставалось иного выхода, как принять это покровительство».

Предприниматель, знакомый с обоими бизнесменами с 1990-х гг., утверждает, что они были партнерами и именно Черной привлек Дерипаску в алюминиевый бизнес, «так что странно, что теперь Дерипаска говорит, что ему «приходилось» иметь с ним дело».

По версии Черного, в 1995–1996 гг. он передал Дерипаске оперативное управление совместным бизнесом, в частности правом отдавать указания компании Syndikus. Это было сделано в том числе и потому, что въезд Черного в Лихтенштейн был ограничен. А в 1997   г. Дерипаска рассорился с TWG. Черной встал на его сторону и был вынужден продать своему брату Льву 25%-ную долю в совместном бизнесе с TWG. Дерипаска утверждает, что на самом деле причиной раздора стал не он, а нежелание TWG вести бизнес с Черным, которого пресса стала подозревать в связях с организованной преступностью. Как утверждает Черной, в 1997 г. он решил объединить в одну структуру бизнес с Махмудовым и Дерипаской. Они учредили Radom Foundation, в которую впоследствии намеревались внести свои активы. Согласно документу от 31 октября 1997 г. Черной и Дерипаска были в Radom равноправными партнерами. А 18 мая 1998 г. Дерипаска сообщил Syndikus, что доли в Radom распределились следующим образом: у него – 40%, у Черного – 30%, у Махмудова – 10%, у Андрея Малевского (брат Антона Малевского) – 10%, у Сергея Попова – 10%. В факсе от 20 мая 1998 г. Черной подтвердил этот расклад. По свидетельству Черного, к 2001 г. по 40% Radom было у него и Дерипаски и по 10% – у Попова и Антона Малевского.

Три товарища

Сергей Попов был тогда совладельцем «Союзконтракта». В 1990-х гг. эта компания занималась оптовыми поставками в Россию куриных окорочков. В решении Кларка со ссылкой на Дерипаску и эксперта по организованной преступности в странах бывшего СССР, профессора Школы общественной политики при американском George Mason University Луизы Шелли говорится, что Попов, как и Малевский, был лидером одной из преступных группировок.

По версии Черного, именно Дерипаска настоял на том, чтобы Андрей Малевский (по просьбе его брата Антона) и Попов стали младшими партнерами в их бизнесе. Он якобы мотивировал это тем, что Малевский и Попов – «влиятельные люди». У Черного «не оставалось иного выбора», как согласиться с этим предложением. Дерипаска же настаивает, что это были знакомые Черного. Он утверждает, что именно Черной познакомил его с Антоном Малевским в 1995 г. в Израиле. Черной признал, что первым познакомился с будущими младшими партнерами. Но при этом он утверждает, что знакомство Дерипаски с Малевским и Поповым быстро переросло в дружбу. А Попов впоследствии даже стал крестным отцом дочери Дерипаски. Вдова Малевского (сам он погиб в конце 2001 г.) подтвердила факт дружбы мужа с Дерипаской. В своих показаниях суду (есть у «Ведомостей») она сказала, что в 1997 г., вернувшись в Москву, ее муж жил в доме Дерипаски, они проводили много времени вместе, а потом, когда Малевские обзавелись собственным жильем, встречались с Дерипаской на днях рождения и на выходных. Также она опровергает данные Дерипаски о том, что ее муж был связан с криминалитетом.

23 апреля 1999 г. Черной и Дерипаска решили в течение года объединить промышленные активы, главным из которых был СаАЗ (Кларк ссылается на протокол той встречи), в группу «Сибал» («Сибирский алюминий»). Ее бенефициарами должны были стать все четыре партнера по Radom. Об этом решении Дерипаска уведомил Syndikus письмом от 26 апреля. Совместный бизнес расширялся, поэтому Дерипаска зарегистрировал на Кипре управляющую компанию NFM Holding Ltd., которую в 2002 г. переименовал в Bazovy Element Ltd.

В 1999 г. TWG и Лев Черной продали все свои алюминиевые активы в СНГ «Сибнефти», говорится в решении Кларка (на самом деле они были проданы акционерам «Сибнефти». – «Ведомости»). А через год «Сибал» и команда Романа Абрамовича договорились об объединении активов и создании на их базе компании «Русский алюминий» («Русал»). Поскольку доли распределились поровну между новыми партнерами, а «Сибал» был меньше, ему пришлось доплатить акционерам «Сибнефти» «около $575 млн».

Ссылаясь на показания Бориса Березовского, Кларк пишет, что в марте 2000 г. тот вместе с Бадри Патаркацишвили встречался с Абрамовичем и Дерипаской. В ходе беседы партнеры подтвердили, что бенефициаром 25% акций «Русала» станет Абрамович, а еще 25% он будет управлять в интересах Березовского и его партнера Патаркацишвили. Дерипаска же не скрывал, что Черной его партнер. Тогда же Абрамович предложил, ссылаясь на политическую активность Березовского, не упоминать того в качестве бенефициара «Русала». Березовский согласился и по этим же причинам предложил не афишировать участие в компании Черного. Черной утверждает, что позже договорился с Дерипаской, что тот подпишет все документы о создании «Русала», в том числе и от его имени. А когда компания будет образована, Черной получит право на 20% ее акций.

Но Дерипаска парирует, что ничего не говорил на мартовской встрече про альянс с Черным, так как тот не являлся его партнером.

Что подписали?

А 10 марта 2001 г., как утверждает Черной, он договорился с Дерипаской о продаже тому своей доли. Партнеры подписали соглашение, по которому Дерипаска обязался в течение года купить у Черного 17,5% акций Объединенной компании «Сибирский алюминий» за $100 млн и в этот же срок обеспечить погашение долга ОК «Сибал» перед компанией Черного Bluzwed на $150 млн. В этот же день, утверждает Черной, они подписали дополнение к соглашению. Этот документ предусматривал, что в 2005–2007 гг. Дерипаска должен был продать «третьим лицам» долю Черного в «Русале» и передать вырученные деньги партнеру за вычетом уже уплаченных $250 млн.

Дерипаска же признает лишь, что обязался выкупить долю Черного в ОК «Сибал» и погасить долг на $150 млн. Никаких сделок по продаже доли Черного в «Русале» он не заключал за неимением оной. Предприниматель указывает, что согласился на это после «неприятной встречи» с Малевским. На ней Дерипаска, по его словам, заявил о намерении отказаться от услуг Малевского и Черного по защите бизнеса. В итоге партнеры договорились, что Дерипаска заплатит Малевскому и его «российским компаньонам» (сумма в документе не указана). Еще $250 млн должно было быть перечислено Черному, о чем Дерипаска, как он утверждает, и договорился 10 марта. Он добавляет, что проект соглашения о продаже доли Черного в «Русале» набросал перед повторной встречей с Малевским и не понимает, как этот документ оказался у Черного.

Черной утверждает, что впоследствии неоднократно лично и через посредников – Попова, Махмудова и Григория Лучанского – напоминал Дерипаске об обязательстве продать его 20% «Русала». Тот со сделкой не спешил и, наоборот, сам в 2003–2004 гг. в два приема выкупил 50% «Русала» у Абрамовича, Березовского и Патаркацишвили.

В прошлом году на базе «Русала», «Суала» и алюминиевых активов Glencore была создана UC Rusal, в которой Дерипаска получил 66%, владельцы «Суала» – 22%, Glencore – 12%. Нынешней весной в обмен на 25% плюс 1 акция «Норильского никеля» UC Rusal передала Михаилу Прохорову несколько миллиардов долларов и 14% своих акций.

Дерипаска настаивает, что после выплаты Черному $250 млн неоднократно объяснял тому, что не имеет больше перед ним никаких обязательств.

Кларк же указывает, что в распоряжении Черного достаточно доказательств того, что до создания «Русала» Дерипаска был его партнером. Кроме того, он ссылается на результаты состоявшейся 2 апреля 2008 г. судебной экспертизы подписанных (по версии Черного) 10 марта 2001 г. соглашенийя о выкупе акций ОК «Сибал» и выплате долга (на общую сумму $250 млн) и дополнения к нему о продаже доли Черного в «Русале». Выяснилось, что подписи Дерипаски под обоими документами выполнены одной и той же ручкой, одни и те же чернила обнаружены как на соглашении, так и на дополнении к нему. Этой же ручкой написаны и даты над каждым из документов. Черной подписывал соглашение и дополнение разными чернилами. Кроме того, экспертиза выявила, что подпись Черного на дополнении отпечаталась на соглашении. Из чего был сделан вывод, что первый документ находился в момент подписания поверх второго. Впрочем, в решении судьи не говорится о том, проводилась ли графологическая экспертиза подписи Дерипаски, равно как и исследовался ли вопрос о предполагаемой дате подписания обоих документов.

Судья не так понял

«Я был в шоке, когда узнал, что Дерипаска дал такие лживые показания против меня, – сказал «Ведомостям» Сергей Попов. – Мы с ним дружим больше 15 лет, я крестный отец его дочери». «Я не понимаю, зачем он это делает, – продолжает Попов. – Он предал святое – предал дружбу. Может, теперь он скажет, что я не крестный его дочери?» Получить комментарии Дерипаски «Ведомостям» вчера не удалось – направленный в его приемную запрос он оставил без ответа. Но представитель Дерипаски уверяет, что в решении суда «допущена неточность»: «В показаниях Дерипаски такого упоминания (причастности Попова к организованной преступности. – «Ведомости») нет».

Попов вспоминает, что в начале 1990-х гг. его с Дерипаской познакомил в Париже Черной. «Они тогда уже начинали заниматься алюминиевым бизнесом, и Дерипаска предложил мне – я тогда был совладельцем «Союзконтракта» – присоединиться к ним. Позднее мы решили формализовать присутствие в бизнесе мое и Антона Малевского, так была создана компания Radom, которая становилась владельцем приобретаемых активов, – вспоминает предприниматель. – Мы делегировали Олегу права по управлению бизнесом, он попросил нас не занимать фронтальной позиции – якобы это мешает бизнесу, мы согласились, а теперь нет никаких доказательств, что у меня есть права на алюминиевые и другие активы, которые мы покупали вместе».

Попов говорит, что в основном занимался в общем бизнесе лоббизмом. «Тогда Олег только начал бизнес, я помогал ему, одалживал деньги, помогал связями, услугами своих PR-агентств. У них было много противников, я познакомил Олега с разными людьми, например с Анатолием Лукьяновым – влиятельным на тот момент человеком, председателем комитета по законодательству и судебной реформе Госдумы, [а также] с помощником главы администрации президента, другими людьми».

По его словам, последние несколько лет он также работал вместе с Дерипаской, например участвовал в покупке «Главмосстроя». «У меня и Михаила Черного были намерения купить компанию, мы вели переговоры, потом ею заинтересовался «Базэл», в итоге он и стал акционером «Главмосстроя». А в 2007 г., говорит Попов, он помогал «Базэлу» покупать в Рязанской области Скопинский металлургический комбинат. По словам Попова, его участие в бизнесе «Базэла» не было формализовано, но он участвовал в получении доходов. Они перестали поступать несколько месяцев назад. «Еще 6 марта я был на корпоративной вечеринке в «Базэле», 11 марта у меня был день рождения, Дерипаска меня поздравил, а 15 марта я узнал, что Дерипаска дал против меня такие показания, – говорит Попов. – Я поехал в нему в офис. Он ничего толком не объяснил, сказал, что дело в суде, а после этого наша связь прервалась: я ему не звонил, и он мне тоже».

Заявления Дерипаски о том, что он не был партнером Черного, Попов считает абсурдными: «У нас было много проектов. Например, в конце 90-х я, Черной и Дерипаска купили у Валентина Юдашкина контрольный пакет его дома мод». «Я был знаком с Валентином, мы вошли в бизнес, дали ему денег, – вспоминает он. – Дерипаска был им, кстати, очень увлечен – ходил на разные совещания туда, вникал в дела. Через два года мы забрали свои деньги и вышли оттуда».

Анатолий Лукьянов подтвердил «Ведомостям», что в начале 1990-х встречался с Дерипаской после того, как Сергей Попов, с которым он был знаком еще до этого, дал Дерипаске «хорошую характеристику». «Сергей мне рассказал, что есть такой предприниматель Дерипаска, который настроен очень патриотично, очень настойчивый, – вспоминает он. – Дерипаска на встрече говорил о необходимости защиты отечественного бизнеса, чтобы нас не забили западные конкуренты. Мне запомнилось, что он отлично понимал всю проблему, связанную с приватизацией в России, он сказал: «За копейки приватизировались большие ценности, и рано или поздно большому бизнесу придется за это отвечать».

Лукьянов говорит, что после этой встречи больше не встречался с Дерипаской. Он считает, что Дерипаске важно было донести до него свою позицию, ведь в то время тема патриотизма и приватизации живо обсуждалась в стране. По словам Лукьянова, потом ни Дерипаска, ни его люди не обращались к нему ни с какими просьбами. Гендиректор и бывший совладелец Скопинского меткомбината (СМК) Александр Сучков сказал, что Попов, который был партнером семьи Сучковых в этом бизнесе, в 2007 г. вел переговоры о продаже СМК «Базэлу». Сделка была заключена в конце июля 2007 г.

Представитель Дерипаски утверждает, что предприниматель будет обжаловать определение суда о разбирательстве дела в Лондоне в апелляционной инстанции.

«У меня на руках документы, подтверждающие мою правоту и наше партнерство с Дерипаской. Все его обвинения в мой адрес – абсолютная ложь, мне непонятна позиция Дерипаски, что мы «заставили» его силой стать богатым и великим, какой он есть сейчас, а он, оказывается, хотел быть простым физиком-математиком», – заявил «Ведомостям» Черной.

Представители партнеров Дерипаски по UC Rusal – «Реновы», группы «Онэксим» (компания Прохорова) и Glencore от комментариев отказались.

Судья о Черном

«Объем материалов, свидетельствующих о криминальной деятельности Черного и его связях с уголовным миром, весьма велик», – отмечает судья Кларк. Он упоминает работы профессора Луизы Шелли из Школы общественной политики при американском George Mason University, международно признанного эксперта по организованной преступности в странах бывшего СССР, заявления представителей российских правоохранительных органов, доклады Интерпола, швейцарской и израильской полиции, публикации в прессе. Судья пишет, что в мае 1994 г. Черного и его будущую жену задержали в аэропорту Хитроу, так как они пытались въехать в Великобританию по фальшивым польским паспортам. Их депортировали в Швейцарию, где им в числе прочего предъявили те же обвинения. В июне Черному на два года запретили въезжать в Швейцарию и Лихтенштейн. В 1996 г. его обвинили в Швейцарии в том, что он был членом преступной группировки этой страны, а также подозревали в различных преступлениях в России, в работе на Вячеслава Иванькова по кличке Япончик и участии в измайловской преступной группировке. В декабре 1996 г. ему на неограниченный срок запретили въезд в Швейцарию, его апелляция по этому делу была отклонена. Что касается уголовных обвинений, то в январе 2008 г. Верховный суд Швейцарии постановил закрыть дело за отсутствием доказательств. Для данного дела, пишет судья Кларк, важно отметить, что «Черной никогда и нигде не был осужден ни за какое преступление». Черной всегда называл обвинения против себя происками конкурентов. Британскому суду он даже представил несколько письменных свидетельств от «профильных ведомств» (их названия в решении судьи Кларка не указываются), а также некоторых некогда видных чиновников, в том числе бывшего генпрокурора Юрия Скуратова, о том, что никаких уголовных дел в отношении Черного на территории России не возбуждалось.

Британский судья о российских

Решение разрешить рассмотрение иска Черного в Великобритании судья Кларк объясняет, в частности, тем, что Черной, весьма вероятно, не сможет добиться честного и беспристрастного рассмотрения дела в российских судах. «Дерипаска, по общему признанию, – дружественный Кремлю олигарх <...> чья способность продолжать вести бизнес зависит от повиновения Кремлю и который взамен может рассчитывать на поддержку правительства и судебной системы. Факты свидетельствуют, что Черной не может рассчитывать на честное и скорое рассмотрение дела в российских арбитражных судах и что высока вероятность того, что он будет арестован за предъявление ложных обвинений». Такой вывод судьи основан, в частности, на нескольких примерах из практики Московского арбитражного суда, которые привел эксперт по российской судебной системе профессор права Уильям Боуринг из Birkbeck College. Еще одним фактором не в пользу российского правосудия было сочтено назначение в 2005 г. председателем Высшего арбитражного суда Антона Иванова. Он никогда не работал судьей, менее чем за полгода до назначения стал первым заместителем гендиректора «Газпром-медиа», однако был старым другом Дмитрия Медведева, учился вместе с ним в Ленинградском госуниверситете (который окончил и Владимир Путин). После назначения Иванова несколько судей ВАС, председатели Московского и 14 региональных арбитражных судов, а также десятки судей судов первой инстанции были заменены – зачастую бывшими коллегами Иванова и Путина из ЛГУ. Руководитель российского суда – «царь и бог», он зачастую решает, кто из судей будет слушать дело, от него зависит карьера нижестоящего судьи. Кларк также выслушал примеры о многочисленных случаях коррупции в российских судах, заказных делах (где заказчиком может выступать и государство) и «твердое мнение Боуринга» о том, что «в таких условиях любой иностранец, пытающийся привлечь к суду госкомпанию – национального чемпиона или дружественного Кремлю олигарха, столкнется с огромными трудностями в арбитражных судах». Впрочем, специалист по советской и постсоветской судебной системе профессор права Пол Стефан из Университета штата Вирджиния заявил перед Кларком, что не считает, что значимость Дерипаски «дает основание заключить, что российские суды не примут справедливого решения по предъявленному ему обвинению». «Учитывая близкую связь между российским государством и Дерипаской, соотнесение им своих интересов с интересами государства, размер и важность «Русала», я полагаю, что российское государство вполне может счесть вопрос о том, кому принадлежит бенефициарное право на 20% «Русала» и бенефициарное право на 13,2% UC Rusal <...> достаточным основанием для того, чтобы побудить суды отклонить претензии Черного», – делает вывод Кларк.