Посетители филармонического концерта в Консерватории смогли сравнить опусы Иоганна и Рихарда Штраусов

С дня cвятого Клауса / До Петрова дня / Два татарских Штрауса / Жили у меня», – писал в 1910 г. Габдулла Тукай.

Сегодня они оба приехали в Москву в исполнении Государственного симфонического оркестра Республики Татарстан под управлением дирижера Александра Сладковского. Только что этот оркестр и его руководитель вернулись из европейского турне, где выступали, в частности, в Венском зале «Музикферайна», стоящего на правобулачной стороне Дуная. А до этого провели запись всех 15 симфоний Шостаковича вкупе с инструментальными концертами для фирмы «Мелодия».

Теперь уже ни у кого не остается сомнений, что оркестр из Казани входит в число лучших российских да и европейских оркестров. На этот раз безукоризненному качеству игры сопутствовала и остроумно составленная программа, выслушав которую слушатель смог проверить на себе правоту половины суждения Дебюсси, признававшегося в том, что из двух Рихардов он предпочитает Вагнера, а из двух Штраусов – Иоганна.

На первый взгляд было странно в первом отделении играть увертюру к оперетте «Летучая мышь», вальсы и польки Иоганна Штрауса, вроде бы проходящие по ведомству развлекательной музыки, а во втором – исполнять симфоническую поэму «Дон Жуан» его однофамильца Рихарда, отягощенную философией и художественными новациями, равно как и сюиту из его же оперы «Кавалер розы» или Танец семи покрывал из оперы «Саломея».

Но в исполнении татарских музыкантов Иоганн Штраус предстал как раз композитором-классиком, с присущим классическому мышлению безупречным чувством формы, тонкостью вкуса и сбалансированностью эффектов. Маэстро Сладковский, хорошо знакомый с австро-немецкими исполнительскими традициями, укомплектовал оркестр на немецкий манер, посадив пятерых валторнистов исполнять партии четырех валторн. Знаменитые эпизоды удались легко и блестяще, например кульминационное проведение темы Императорского вальса трубами и тромбонами в две октавы.

Исполнять же Рихарда Штрауса татарский оркестр вышел массивным составом с восемью валторнами и пятью ударниками. И тут стало очевидно, что размахом эмоций по большей части оптимистического характера автор опер затыкает за отороченный лисьим мехом пояс автора оперетт. Мощь звучания соперничала с прозрачностью и теплотой. Счастливый руководитель много раз по очереди поднимал на поклоны всех солистов – духовиков и струнников, а также группы и весь состав целиком. Это было абсолютно справедливо: звук такого качества ласкает, как волжская волна, теперь прекрасные восточные гости наградили им и Москву.