Франко-британскому боевику «Крутые меры» не повезло

Молодой американский карманник Майкл (Ричард Мэдден из «Игры престолов») орудует в Париже, с каждой неделей набивая шкафчик в своей квартирке все новыми котлетами из евро. Методы у него нехитрые: подружка и сообщница выскакивает на люди голой в туристических местах (например, на лестнице, ведущей к базилике Сакре-Кёр), туристы жадно снимают ее на айфоны, а Майкл тем временем трется в зачарованной толпе и собирает урожай. Не брезгает он и тем, чтобы в одиночку подсекать сумки, которые ставят рядом с собой рассеянные девушки. В одной из таких сумок, правда, оказывается дешевый плюшевый медвежонок, а в медвежонке (кто мог знать) – бомба с таймером. Разочарованный Майкл выбрасывает дурацкую игрушку, через несколько секунд происходит взрыв. Четыре человека мертвы, а лицо карманника, обалдевшего от неожиданности и ужаса, – на записи в камере наблюдения, и за ним теперь ведется охота по всему Парижу.

Главный охотник – цэрэушник Шон Брайер, который не брезгает никакими методами (типичный его разговор с начальством: «Мистер Брайер, вы, не разбираясь, застрелили шестерых человек. Откуда вы могли знать, что под одеждой у них была взрывчатка?» – «Простите, откуда-то же я догадываюсь, что у вас под одеждой надеты трусы?»). Идрис Эльба, которому никак не дают (и, скорее всего, не дадут из-за цвета кожи) сыграть Джеймса Бонда, развлекается в очень похожих ролях – хотя тут его герой напоминает манерами не только 007, но и, например, Глеба Жеглова: наплевав на мнение руководства, он мгновенно находит несчастного воришку, убеждается в его непричастности к терроризму и, церемонясь с ним так же мало, как Жеглов с Кирпичом, заставляет работать на себя.

Такие легкоусвояемые, не очень амбициозные боевики любит продюсировать Люк Бессон (комбинация роскошных видов Парижа с беготней, взрывами, выстрелами и каким-нибудь хорошим англоязычным актером – уже давно его основная забота в кинематографе). И ему везло больше, чем продюсерам «Крутых мер» (в оригинале «День взятия Бастилии»). Трагикомичность ситуации с этим фильмом в том, что снят он был уже довольно давно, в 2014 г., и должен был выйти во Франции в начале 2016-го. Но жизнь начала подражать кинематографу: в Париже произошли теракты, город оказался в панике, и релиз фильма отложили. И как назло выпустили 13 июля 2016-го (накануне Дня взятия Бастилии вся парижская подземка была оклеена плакатами с суровым Эльбой и нервным Мэдденом на фоне Эйфелевой башни). На следующий день произошел теракт в Ницце. Фильм провел в прокате еще три дня, а потом производитель, Studiocanal, принял решение снять его с экранов. Где и когда его теперь будут во Франции показывать, непонятно. Скорее всего, уже только в интернете.

И у террористов, и у режиссеров подобных картин, в сущности, одна задача – напугать зрителей. И, к великому сожалению, у террористов это получается лучше. Режиссеру Джеймсу Уоткинсу, как и его сценаристам, в голову бы не пришел леденящий сюжет с грузовиком в веселой толпе на набережной. Похоже, авторы «Крутых мер» во время съемок вообще не очень верили, что в Париже может произойти какой-то реально жуткий теракт: у них в результате взрыва погибают четыре человека (а в ноябре 2015-го в театре «Батаклан» и нескольких других местах, напомню, погибли 130). Да и вообще, здесь скорее с большим запозданием осмысляются события десятилетней давности – прокатившаяся по Франции волна беспорядков, когда некоторые города и пригороды оказались в дыму. Вот и здесь тоже в центре оказываются не реальные террористы, а спецслужбы, замыслившие развести в Париже эпическую бучу, заставить молодежь беситься, с помощью роликов в интернете поссорить христиан с мусульманами и под шумок стащить из центробанка несколько сотен миллиардов евро. Они скорее ворюги, чем кровопийцы. Они могут красть, могут предавать, но сознательно хотеть убить как можно больше мирных людей? Помилуйте, да это же Париж, столица самой прекрасной на свете страны, красное вино, Лувр, Louis Vuitton? Как так можно?

Крупнейшая французская прокатная сеть CGR до последнего не хотела снимать «Крутые меры» с проката. По словам ее директора, «сюжет очень отличается от того, что случилось в Ницце, и вообще мы показываем много фильмов, где демонстрируется насилие разного вида. Если мы начнем снимать с экранов жестокие фильмы только из-за того, что в них показано то или это, значит, мы сдаемся. Мы должны быть сильными и продолжать жить». К сожалению, в этих словах не пресловутая галльская храбрость, а скорее тот грустный факт, что и французы за последние полтора года начали привыкать, что кроме сыра, вина, роз и церквей в их стране существует зло, которое может нанести удар в любой момент по кому угодно. Русские-то давно к этому привыкли: у нас этичность или неэтичность выхода в прокат «Крутых мер» через две недели после трагедии в Ницце никто вроде бы даже не обсуждал.

В прокате с 28 июля

Автор – специальный корреспондент «Комсомольской правды»