Мюзикл Жоры Крыжовникова «Самый лучший день» – неловкий, но очаровательный
В прокат выходит «караоке-комедия» от автора «Горько!»
Инспектор ГИБДД Петр Васютин (Дмитрий Нагиев) хочет жениться на кассирше с автозаправочной станции. Это немножко неравный брак: гибэдэдэшник все-таки находится в чуть более высокой касте, чем кассирша. К тому же Петя – маменькин сынок и привык во всем слушаться своей пожилой дуры-матушки (Инна Чурикова), а матушке кажется, что кассирша ему не партия. В это же время в машину Пети врезается роскошная иномарка с пьяной, вконец расстроенной столичной певицей за рулем; не устояв перед ее обаянием и авансами, Петя не то что не отбирает у нее права, а довозит до резиденции и даже начинает вместе с ней пить. В итоге он в эфире программы Андрея Малахова пообещает жениться на столичной девушке. Прежняя невеста, услышав это, грохнется в обморок.
Это Александр Островский, переделанная пьеса «Старый друг лучше новых двух», к которой Жора Крыжовников питает необъяснимую любовь: он ее ставил на сцене много лет назад, когда никто еще не знал его ни как автора «Горько!», ни даже как телевизионщика, автора разнообразных новогодних «Огоньков». Честность требует сказать, что это третьестепенный Островский. Не «Волки и овцы», не «Бесприданница», не «Гроза» и не «Бешеные деньги»; худосочная маленькая штучка. Но для «Самого лучшего дня» Жоре Крыжовникову чего-то более жирного и мясистого и не требуется: он снимает мюзикл, «караоке-комедию», вдохновленную в большей степени лурманновским «Мулен Ружем», и Островский (видоизмененный до неузнаваемости) там нужен только как тоненький проволочный каркас.
Кадр из фильма «Самый лучший день»
Да, это «Мулен Руж» – но в исполнении автора «Горько!», самой умной российской комедии последних лет. Там все время поют, но поют главным образом по пьянке или с горя. Поэтому «Зеленоглазое такси», I Will Survive или «Маму Любу» в совместном исполнении Михаила Боярского и солистки «Серебра» Ольги Серябкиной вы после просмотра этого фильма не сможете вычеркнуть из памяти никогда.
И вместе с тем Крыжовникову очень мешает его собственная интеллигентность: он не умеет пускаться вразнос, ему чуждо бесстыдство, он не знает, каково это – срывать с себя майку и крутиться на барной стойке. А «Мама Люба» с ее идиотским текстом и зарядом водородной бомбы как раз к этому и призывает. Одно дело, когда ты в «Горько!» тихо стебешься над песней «Одиночество-сука», и совсем другое, когда ты сам пытаешься исполнять нечто подобное.
Про девушек
Главную роль в «Самом лучшем дне» играет Юлия Александрова, жена Жоры Крыжовникова. Она же играла в «Горько!» и «Горько-2», но там ей не приходилось выполнять таких акробатических трюков, как во время съемок эпизода с песней I Will Survive (которая снята одним большим куском, без монтажа). Хочется отметить и Валентину Мазунину, звезду «Реальных пацанов», – Крыжовников в одной короткой сцене позволяет этой прекрасной характерной актрисе выйти за рамки привычного амплуа: она очень уверенно бросает Нагиеву в лицо очень точные и безжалостные определения, после которых персонажу проще было бы застрелиться. Но это комедия, он не застрелится.
Кроме того (это мы от критики незаметно переходим к похвалам), Крыжовников совершенно не умеет делать «ржаку». Его лучшие шутки – очень тихие, иногда почти незаметные, но они в «Самом лучшем дне» повсюду и возникают в самых неожиданных местах. Юлия Александрова, исполнив с сильным акцентом на английском песню I Will Survive, видит мотоциклиста, столкнувшегося с машиной, и бросается к нему с воплем: «Are you OK?» А мотоциклист, поднимаясь и отряхиваясь, говорит: «Да живой я, живой, давайте, девочки, танцуйте». И Александрова с девочками пускается в пляс.
В «Самом лучшем дне» (от похвал мы обратно переходим к критике) много недостатков. Там за кадром все время звучит отвратительная псевдосоветская мелодия (или она правда советская?). Провалена вся линия с Михаилом Боярским: его очень мало, в то время как он один мог бы тянуть этот фильм. И если бы он один, без помощи Серябкиной, спел «Маму Любу», это был бы номер, от которого планета бы остановилась; но, увы, Крыжовников отводит ему только пару фраз в этом эпизоде. Нагиев разводит свой традиционный «Осторожно, модерн!» – и больше ничего не делает. Ну и финальная сцена с групповым исполнением песни «Родная» в болливудском духе выглядит чистым абсурдом. Ну да, в «Мулен Руже» был злой махараджа, в финале «Миллионера из трущоб» пели «Джей Хо», в финале «Белоснежки» Тарсема, убив Джулию Робертс, все пускались радостно танцевать, но во всех трех случаях этому были объяснения (режиссер – фанат Болливуда; действие разворачивается в Индии; режиссер – индус). Для фильма, действие которого разворачивается где-то в Коломне и автора которого зовут Андрей Першин (это настоящее имя Жоры), подобных оправданий не существует.
Самая болезненная претензия критиков, впрочем, оказывается самой хрупкой, ее легко разломать в пыль. Видите ли, героиня в конце прощает своего ветреного идиота-жениха. У Островского она цинично хотела выйти за него замуж, это была ее цель, она разыгрывала целое представление, чтоб его, ветреника, окрутить и привязать к себе. У Крыжовникова ничего этого нет, его героиня в финале отказывается от предложения идиота Пети – отворачивается и уходит вдаль. Но через несколько минут, поддавшись на уговоры Чуриковой и компании, все-таки соглашается навсегда связать с ним жизнь. И это правда горько, в разы печальнее, чем в одноименном фильме. И, прямо скажем, очень реалистично.
В прокате с 24 декабря
Автор – специальный корреспондент «Комсомольской правды»