«Я не считаю, что работаю в государственной структуре»
Николай Галушин объясняет, почему захотел возглавить перестраховочную компанию, созданную ЦБ, и рассказывает, как распорядится обязательной 10%-ной цессией от страховщиков
Николай Галушин работал в коммерческих страховых компаниях больше 20 лет, но в прошлом году оставил лидера страхового рынка – «Согаз», чтобы возглавить учрежденную Центробанком Российскую национальную перестраховочную компанию (РНПК). Незадолго до этого он доказывал регулятору, что такая компания страховому рынку не нужна.
ЦБ, Минфин и страховщики искали выход из ситуации, когда множество дорогих и стратегически важных проектов оказалось под санкциями и зарубежные компании отказались перестраховывать риски по ним. Крупные стройки, перевозки остались незащищенными – у российских перестраховщиков для оплаты рисков недоставало капитала. Тогда и возникла идея создать госкомпанию, которая взяла бы на себя часть ответственности. Остановились на 10%: такую долю по каждому санкционному контракту обязан принять на себя национальный перестраховщик. Но «по бартеру»: взамен страховщики обязаны предложить компании 10% рисков по каждому своему контракту – не только под санкциями, но и без. Благодаря 10%-ной цессии РНПК стала стремительно завоевывать позиции на перестраховочном рынке и в I квартале стала третьей в России по входящему перестрахованию. Но Галушин настаивает, что РНПК — самый настоящий рыночный игрок, а не квазигосударственная структура.
– Со мной произошла забавная история. В марте прошлого года я был делегатом на встрече страховщиков с ЦБ, обсуждали законопроект о национальном перестраховщике. Мы пытались доказать регулятору и всем органам власти, которые были на встрече – Минюсту, Минфину, Минэкономразвития, ФАС, – что рынку не нужна компания такого формата. Как бы ни парадоксально это звучало от меня сейчас.
Мы боролись с условиями обязательной 10%-ной цессии. Пытались объяснить, какая компания с госучастием рынку нужна: компания, которая оказывала бы поддержку в размещении [рисков] санкционного бизнеса. Как размещать остальной бизнес, рынок разберется сам – есть партнеры, сложившиеся взаимоотношения, брокеры, емкость с рейтингом, значительно более высоким, чем суверенный рейтинг России. Мы пытались доказать, что перестраховочная компания с большим капиталом найдет себе место на рынке и без поддержки закона о 10%, если будет эффективно себя продавать. Понятно, что 10%-ная доля гарантирует компании стремительный рост, а без нее развитие было бы более плавным – пришлось бы конкурировать с российскими и зарубежными перестраховщиками, отвоевывать себе место под солнцем.
Но мы проиграли: была принята концепция регулятора.