ЦБ придумал, как уменьшить убытки банков от реструктуризации валютной ипотеки

Банки могут отражать расходы от конвертации валютной ипотеки в рубли как «расходы будущих периодов», следует из опубликованного вчера указания ЦБ (сейчас оно на регистрации в Минюсте). Период определяет сам банк, однако он не должен превышать срок, оставшийся до погашения ипотеки.

Валютной ипотеки выдано не очень много – менее 4% всех ипотечных кредитов, или 144 млрд в рублевом эквиваленте на 1 марта – и в основном до середины 2008 г. После этого банки и россияне осознали риски таких кредитов и они практически перестали выдаваться. Из-за девальвации платежи по оставшейся валютной ипотеке к концу года почти удвоились, начались неплатежи, а заемщики вышли на улицы.

После этого в конце января ЦБ рекомендовал банкам «рассмотреть вопрос о реструктуризации» валютных ипотечных кредитов (см. врез). Банки предлагали заемщикам перевести кредиты в рубли, но по рыночному, а не льготному курсу – иначе они несли убытки.

«При конвертации валютной ипотеки в рублевую по льготному курсу у банка возникают разовые убытки, кроме того, расходы могут вырасти из-за повышения ставки резервирования по реструктурированному кредиту», – объясняет главный бухгалтер Нордеа-банка Татьяна Шарова.

Конвертация по предложенному ЦБ курсу могла принести «ВТБ 24» убыток более чем в 10 млрд руб., оценивал старший вице-президент банка Андрей Осипов, это почти треть прибыли банка за 2014 г.

Указание ЦБ предлагает компромисс: оно позволяет отразить в отчетности не все потери сразу, а растянуть их во времени.

Это более рыночная попытка подтолкнуть банки к конвертации ипотеки в рубли, считает топ-менеджер частного банка. По его мнению, такая конвертация будет иметь смысл для банков только в том случае, если клиент без реструктуризации не может платить. Он подчеркивает, что банки смогут отразить это как расход будущих периодов только в отчетности по РСБУ, по МСФО они не смогут этим воспользоваться.

Пока банки не идут на конвертацию по нерыночному курсу, а остальные варианты невыгодны заемщикам. «У нас в банке есть программы конвертации по рыночной ставке в рубли и реструктуризации с сохранением валюты. Ни один заемщик пока не выбрал конвертацию», – рассказывает банкир. «Мы пока не видим, чтобы спрос со стороны валютных заемщиков на конвертацию заметно вырос», – говорит Осипов. Когда курс доллара упал ниже 60 руб., спрос на конвертацию немного активизировался: если раньше заключалось 3–4 такие сделки в неделю, то сейчас – около 10, указывает он.

У «ВТБ 24», на который приходится около четверти валютной ипотеки в стране, таких кредитов в ипотечном портфеле менее 1% (около 4500 кредитов примерно на $450 млн). Больше всего удельный вес валютной ипотеки у банка «Дельтакредит» из французской группы SG: 23% выданной им ипотеки – валютная, 25,1 млрд руб. на 1 ноября, сообщал его представитель.

«Есть определенное количество заемщиков, которые не готовы к компромиссам: они хотят конвертацию по курсу на дату заключения договора, т. е. 24–25 руб./$», – отмечает Осипов.

Шарова согласна, что конвертация валютных кредитов в рублевые – нераспространенная практика на рынке. Большинство банков предлагают валютным заемщикам программы реструктуризации, связанные с предоставлением кредитных каникул, удлинением срока кредита или снижением ставки, перечисляет она. Как правило, заемщики хотели бы конвертировать долг только по льготному курсу, сильно ниже рыночного, рассказывает она.

В ипотечном портфеле Нордеа-банка около 15% кредитов – валютные и, когда курс резко вырос, с вопросами о реструктуризации обращались многие валютные заемщики, указывает Шарова: «Банк рассматривает каждый случай индивидуально, но валюту мы не меняем».