Росстат зафиксировал рывок промышленного производства

Выпуск промышленных предприятий после трех месяцев поступательного замедления в феврале резко ускорился – на 4,1% в годовом выражении, сообщил первую оценку Росстат. В январе промышленность росла гораздо медленнее – на 1%, а в декабре 2018 г. – на 2%.

Экономисты не ждали такого ускорения, консенсус-прогноз роста промышленности опрошенных Bloomberg аналитиков был лишь 1,5%. При этом выпуск вырос от высокой базы – в феврале 2018 г. промышленность выросла на 3,2%, обращает внимание главный экономист Российского фонда прямых инвестиций Дмитрий Полевой.

Так быстро российская промышленность не росла с мая 2017 г., замечает директор аналитического департамента «Локо-инвеста» Кирилл Тремасов. Как и тогда, рывок производства частично связан с календарным фактором: в феврале 2019-го было на один рабочий день больше, чем в феврале 2018-го. С исключением фактора календаря рост составил около 3%, что, правда, тоже «прилично», отмечает замдиректора ЦМАКПа Владимир Сальников.

Добыча полезных ископаемых немного прибавила в темпах роста – рост на 5,1% после 4,8% в январе. Хотя ключевые направления сектора таких темпов роста не показывают, отмечает Сальников: добыча угля снизилась на 0,2% в годовом выражении, нефти – выросла на 3,5%. Вероятно, выросла добыча прочих полезных ископаемых, данных о которых Росстат не раскрывает (засекречены), предполагает он: руд цветных металлов, радиоактивных материалов.

А вот обрабатывающая промышленность совершила настоящий рывок на 4,6% после падения на 1% месяцем ранее и нулевого роста в ноябре – декабре 2018 г., сообщил Росстат.

В отрасли складывается «странно оптимистичная» картина, считает Тремасов: производство множества товаров, в том числе стройматериалов, нефтепродуктов, пищевых продуктов, а также металлургия показали бурный рост, даже производство легковых автомобилей на фоне снижения продаж выросло на 7,4%. Многие низкопроизводительные секторы обрабатывающей промышленности восстановили темпы роста, в том числе производство текстиля, бумаги, потребительских товаров длительного пользования, сельскохозяйственного транспорта, автобусов (рост в 2 раза) и железнодорожных вагонов, добавляет Полевой.

Но это не соотносится ни с данными опережающего индекса деловой активности PMI в обрабатывающей промышленности (снизился в феврале до 50,1 с 50,9 месяцем ранее), ни с результатами опросов самого Росстата: оба указывали на снижение предпринимательской уверенности, удивляется Полевой.

Еще одна странность – при бурном росте таких энергоемких отраслей, как нефтепереработка и металлургия, производство электроэнергии выросло всего на 0,7%, обращает внимание Тремасов. Это связано с относительно теплой погодой в феврале, предполагает главный экономист «Нордеа банка» Татьяна Евдокимова.

Динамика грузоперевозок и вовсе указывает на близость промышленности к стагнации и продолжение спада в строительстве, считает Тремасов. По оперативным данным РЖД, погрузка в феврале выросла в годовом выражении всего на 0,1%, при этом стройматериалов – упала на 7,6%, цемента – на 3,5%, промышлен­ного сырья – на 5,1%.

Не отразился промышленный рывок и на корпоративном кредитовании, замечает главный экономист ING по России и СНГ Дмитрий Долгин: в феврале с учетом валютной переоценки оно ускорилось умеренно – до 6,1% с 5,1% месяцем ранее.

На обрабатывающую промышленность календарный фактор влияет сильнее, чем на промышленность в целом, замечает Сальников: он обеспечил не менее 3–3,1 п. п. роста из 4,6%, т. е. реальный прирост составил около 1,5%. Никакого оживления промышленность не переживает, категоричен он: данных одного месяца мало для таких выводов, особенно данных с учетом календарного фактора.

Если верить месячным данным Росстата, повышение НДС, ускорение инфляции, ослабление внутреннего и внешнего спроса и ужесточение денежно-кредитной политики ЦБ лишь временно и умеренно сказались на промышленном росте, удивлен Полевой. Качество первичных данных, которые предприятия предоставляют Росстату, действительно низкое, признает Сальников, поэтому статистическая служба может три раза уточнять первую оценку. Однако о качестве обработки данных самим Росстатом судить рано, заключает он: пока это лишь первая оценка.