Минфин предлагает повысить сборы с оплаты труда после выборов президента

Фактически людям с высокими доходами предлагается заплатить за всех остальных, говорит Владимир Тихомиров из БКС.

«Ведомости» выяснили, как Минфин предлагает реформировать социальные платежи. Подробности реформы, которая приведет к росту нагрузки на фонд оплаты труда, рассказали четыре федеральных чиновника.

Реформа не нарушает данного президентом Владимиром Путиным обещания ни в каком виде не повышать налоговую нагрузку до 2018 г.: поначалу все ограничится передачей администрирования взносов от ПФР к ФНС. А после выборов Минфин готовится собирать урожай: до 470 млрд руб. в 2019 г. – с работодателей, платящих высокие зарплаты, до 50 млрд – от повышения ставки для самозанятых.

Еще до 70 млрд руб. бюджет собирается сэкономить на выплатах тем, кто сейчас платит страховые взносы по льготной ставке. Наконец, 379,2 млрд руб. планируется получить от отмены обязательной накопительной части пенсий с 2019 г.

Кто заплатит

Сейчас работодатели платят страховые взносы за своих сотрудников в размере 30% начисляемого им дохода (22% – в ПФР, 2,9 и 5,1% – в фонды социального и медицинского страхования). После того как годовой доход превысит 796 000 руб. (ежегодно эта сумма индексируется), ставка следующих взносов сокращается до 15,1%: 10% – в ПФР и 5,1% – в ФОМС.

Минфин предлагает это отменить и брать 30% со всего фонда оплаты труда. Увеличение пенсионных прав при этом не предусмотрено: они по-прежнему будут формироваться исходя максимум из 796 000 руб.

Похожая идея у реформаторов и про льготников: пенсионные права тех, за кого работодатель платит меньше взносов (например, 14% в IT-отрасли), должны быть меньше.

Минфин считает это справедливым: сейчас за льготников, по сути, платят другие работодатели. Получается, работодатель при приеме на работу должен предупредить об этом сотрудника – пускай тот сам выбирает, говорит федеральный чиновник.

Ранее чиновники планировали компенсировать увеличение нагрузки снижением ставки до 28%. Это по-прежнему вероятный сценарий, но Минфин действует по принципу «проси больше – получишь сколько надо», объясняет чиновник.

При желании все это можно представить как снижение нагрузки: многие уже забыли, что по действующему закону с 2019 г. взносы должны вырасти до 34%. Это повышение ставки могло бы принести 482,6 млрд руб.

Для индивидуальных предпринимателей Минфин предлагает установить фиксированный страховой взнос в 1–2,2 МРОТ «в зависимости от продолжительности стажа» (сейчас – 1 МРОТ плюс 1% от суммы дохода, превышающей 300 000 руб., но не больше 154 852 руб. в 2016 г.). Чаще всего на совещаниях звучит цифра в 2 МРОТ, говорит чиновник.

Еще одна идея Минфина – ввести соплатеж по взносам для физических лиц, рассказывают три чиновника. Обсуждаются варианты от 2 до 5%, звучала цифра в 3%. Это как раз и может стать новой формой добровольной накопительной пенсии, говорит один из них. Вряд ли это будет обязательной платеж, скорее «по умолчанию» – если работник не захочет его платить, то должен будет отдельно заявить об этом, рассуждает чиновник. Возможно, это ставка на инертность россиян, иронизирует один из собеседников «Ведомостей». Нынешняя осведомленность граждан о пенсионной системе оставляет желать лучшего – сложно себе представить, что кто-то будет добровольно или добровольно-принудительно отчислять с зарплаты процент на будущую пенсию, рассуждает чиновник. Эту идею, кроме Минфина, вообще никто не поддерживает, резюмирует чиновник аппарата правительства.

Предложения Минфина уже обсуждались у премьера и первого вице-премьера Игоря Шувалова, говорят чиновники. У президента еще не обсуждали, сообщил его пресс-секретарь Дмитрий Песков. Минфин и пресс-секретарь премьера Наталья Тимакова отказались от комментариев. Официально эти предложения в правительство не вносились, говорит представитель социального вице-премьера Ольги Голодец.

Предложения Минфина, звучавшие на совещании у Медведева, не понравились ни Шувалову, ни Голодец, сообщили три федеральных чиновника. Они приводят к росту нагрузки, отмечает один чиновник. Это удар по секторам с высокими зарплатами, с квалифицированным трудом, по экспортно-ориентированным, т. е. по отраслям, которые надо поддерживать, переживает другой чиновник. «Наш бизнес, конечно, не удивится, – вздыхает третий, – и уйдет в тень».

Бизнес против

Налоги на труд и так велики, возмущен председатель совета директоров группы «Каскол», член бюро Союза машиностроителей Сергей Недорослев. В машиностроении в отличие от сырьевых отраслей доля оплаты труда в стоимости продукта велика, объясняет он: в структуре группы его компаний, например, конструкторских бюро – до 70%. Рост нагрузки отсечет производителей с большим числом высокооплачиваемых работников, предупреждает он, у тех, кто останется, будет меньше денег для долгосрочных инвестиций.

Вообще, правительство могло бы задуматься о продлении моратория на повышение налоговой нагрузки: кризис пока не пройден, полагает сопредседатель «Деловой России» Антон Данилов-Данильян. Минфин учел не все последствия, соглашается один из чиновников: например, вырастут издержки монополий, они будут пытаться зашить их в тариф, это повлияет на инфляцию.

У Минфина сильный аргумент – денег в бюджете нет. Но чиновники других ведомств сомневаются в оценке того, сколько денег принесет реформа. Надо учесть потери от ухода в тень, и еще не ясно, как это скажется на поступлениях НДФЛ, плюс регионы потеряют часть налога на прибыль. Минфин преувеличивает опасность, согласен Владимир Назаров из Института Гайдара: 500 млрд руб. в 2019 г. – это меньше 0,5% ВВП. С учетом ухода в тень эффект получается не больше 0,3%, оценивает он.

А вот отдельная система для льготников – это справедливо, считает Назаров. Но эта льгота направлена на развитие отрасли и выгодна самому Минфину, спорит заместитель гендиректора ABBY Анна Жаркова: в результате компании вносят в бюджет гораздо больше, одни только выплаты НДФЛ превышают субсидии.

Минфин считает, что ради сбалансированного бюджета можно пожертвовать всем, заключает один из чиновников: «Пусть они бюджет посчитают в баллах»

В подготовке статьи участвовали Елизавета Базанова, Павел Кантышев