Промышленный выпуск падает вслед за спросом

В мае промпроизводство сократилось на 5,5% к маю 2014 г., сообщил Росстат. За пять месяцев промышленный выпуск упал на 2,3% после снижения на 0,6% за I квартал.

Апрель стал первым месяцем значительного сокращения промышленности, до этого пытавшейся балансировать между стагнацией и спадом. После апрельского падения на 4,5% майский спад стал максимальным за посткризисные 4,5 года. Ухудшение произошло во всех трех основных секторах. Выпуск в обрабатывающих отраслях рухнул на 8,3% после 7,2% в апреле, в добывающем секторе спад ускорился незначительно до 0,9% после 0,8% в апреле, выпуск в энергетических отраслях упал на 1,4% после апрельского роста на 1,8% (все цифры – в сравнении с теми же месяцами 2014 г.).

Ускорение спада отчасти обусловлено статистическими эффектами: календарным – в мае 2015 г. было на один рабочий день меньше, чем в мае-2014, тогда как в апреле этого и прошлого года число рабочих дней было одинаковым; а также сравнительной базой – в мае 2014 г. темп роста выпуска был выше, чем в апреле 2014 г. С устранением влияния сезонных и календарных факторов промпроизводство, по оценке Росстата, сократилось в мае на 0,6% в сравнении с апрелем, когда оно упало на 1,6%.

Продолжение спада по сезонно скорректированным данным ясно указывает на ослабление предложения в экономике из-за спада внутреннего спроса, который, вероятно, продолжит сокращаться, полагает Дмитрий Полевой из ING. Если начало кризиса пришлось на финансовую сферу с последующим ударом по потребительскому и инвестиционному спросу, то с апреля усилился процесс адаптации производства к снизившемуся спросу, заключает Николай Кондрашов из Центра развития ВШЭ. После фронтального торможения в марте ориентированных на потребительский спрос отраслей пищепрома в апреле обвалились инвестиционно ориентированные машиностроение и производство стройматериалов. В мае высокие – более чем на четверть – темпы падения спроса на машиностроительную продукцию сохранились даже на фоне крайне низкой базы, подсчитали эксперты Института проблем естественных монополий.

На майские данные могли повлиять длинные праздники, но в целом ситуация остается неизменной, считает Полевой: выпуск падает и драйверов роста не видно.

Опросы Росстата также не указывают на значимое углубление спада: обвалившись в апреле, промышленность остается примерно на том же уровне. В мае о сохранении выпуска на апрельском уровне сообщили 64% опрошенных промпредприятий, о росте – всего 18%, как и месяцем ранее: худший результат после кризиса 2008–2009 гг., проанализировали эксперты Центра конъюнктурных исследований (ЦКИ) ВШЭ. Индекс предпринимательской уверенности в мае остался на апрельском уровне – минус 7%.

В то же время вероятное углубление инвестиционного кризиса может не только задержать промышленность в рецессии, но и затруднить выход из нее. Опросы фиксируют снижение собственного финансового потенциала предприятий на фоне резко подорожавших кредитов, отмечает ЦКИ ВШЭ в обзоре. По оценкам Центра развития, три четверти объема кредитов предприятия берут на выплату долгов; при этом, по оценке ЦМАКП, в обрабатывающем секторе на обслуживание кредитов уходит почти 55% прибыли – больше, чем на пике прошлого кризиса, в 2009 г. (почти 50%). Сокращение капзатрат стало в 2015 г. одним из способов адаптации к кризису, выяснил Сергей Цухло из Института Гайдара на основе опросов промышленников; а также способом поддержки кредитоспособности, заключают аналитики Standard & Poor’s (S&P). Из-за ограниченного доступа на внешний финансовый рынок и высоких ставок на внутреннем компании вынуждены использовать краткосрочное финансирование, отмечает S&P, это создает риски ослабления ликвидности в долгосрочной перспективе.

Из инвестпроектов будут выполняться те, которые правительство считает ключевыми и поддерживает средствами ФНБ, субсидиями и которые реализуются в основном крупными госкомпаниями, отмечает S&P. Доля государства в экономике растет, но возможности поддержки и у федерального, и тем более у региональных бюджетов сокращаются. Если не сформируются условия для роста частных инвестиций, то после стагнации 2013–2014 гг. и спада 2015 г. темпы роста промышленности в 2016–2017 гг. останутся слабыми, заключает Георгий Остапкович из ЦКИ ВШЭ, в итоге она потеряет пять лет развития: «За это время передовые экономики мира уйдут еще дальше от экономики России, и процесс конвергенции двух систем с развитой и развивающейся экономикой будет иметь еще более отдаленные перспективы».

Исправленная версия. Первоначальный вариант можно посмотреть в смарт-версии «Ведомостей»